Кто посягает на олимпийский огонь?

Вот один пример. Власти Нью-Йорка потратили 150 миллионов долларов на строительство «Янки-стэйдиума», что в Южном Бронксе. 150 миллионов! И это в то время, когда район выглядит словно после бомбардировки. В Нью-Йорке высочайший уровень безработицы, замораживают начатые проекты, по улицам безбоязненно прогуливаются крысы, а в водопроводах — черви. Рядом находился небольшой парк, где можно было заниматься спортом. Так там сделали автостоянку перед стадионом. «Янки-стэйдиум» является «базой» бейсбольной профессиональной команды. Расходы города на отдых и спорт составляют 58 миллионов долларов в год. Понимаете, они потратили почти в три раза больше денег на стадион, где 22 бейсболиста будут выступать только 80 дней в году, чем на весь город с многомиллионным населением!

Это мерзко: тратить деньги на «Янки-стэйдиум» и в то же время сокращать спортивные программы в школах. С такой ситуацией мы боремся. В случае ср стадионом мы вели пропаганду в профсоюзах, местных организациях. И когда «Янки-стэйдиум» был открыт, мы провели мощную демонстрацию и митинг протеста, о которых с помощью прессы узнала вся страна.

Вообще митинги и демонстрации — одна из важнейших форм нашей деятельности. Так, когда в США приезжают теннисисты из ЮАР, мы вместе с другими организациями, борющимися за права человека в нашей стране, проводим кампании протеста. Объясняем зловещую роль апартеида на юге Африки, призываем бороться с фашистским и империалистическим режимом в этой стране.

Есть еще немало проблем, например спорт для пожилых. Им-то совсем худо приходится: инфляция съедает последние крохи пенсии. К примеру, мы организовали соревнования для пожилых. Бег, плавание, ходьба на милю — не для результата, а для удовольствия. Там же раздавали бесплатные завтраки для всех.

А проблема небелых студентов-спортсменов? Все чаще и чаще негров, пуэрториканцев, индейцев — ребят, которые в школе зарекомендовали себя неплохими спортсменами, — приглашают в колледжи, сулят специальность и работу. Что же получается на деле? Наши исследования доказывают, что диплом об окончании колледжей получают менее 50 процентов таких студентов. Не дискриминация ли это?

Федеральное бюро расследований охотилось и продолжает охотиться за мной. Может быть, вы знаете, что мне пытались приписать причастность к нашумевшему делу Патриции Херст, даже упрятали за решетку на два месяца. Хотя полиции и ФБР прекрасно известно, что мои взгляды далеки от взглядов тех, кто врывается в банки с оружием в руках. Им нужно было упрятать меня в тюрьму, чтобы запугать. Мои телефоны систематически прослушиваются, агенты ФБР до последнего времени следили за мной.

Да, я и мои друзья не скрываем, что с гордостью смотрим на успехи наших друзей в социалистических странах. У вас в Советском Союзе, да и в других государствах социалистического содружества спорт стал поистине правом народа. В этом мы еще раз убедились здесь, на Кубе. Это-то и не нравится властям в США…

Запись на магнитофонной пленке подошла к концу, но знакомство с Филом Шинником, переросшее затем в дружбу, только начиналось. Прошло не так уж много времени, и мы встретились в Москве. Март восьмидесятого — время непростое. Администрация США, раздувая антисоветскую истерию, делала все возможное, чтобы сорвать Московские олимпийские игры. Именно в те дни в СССР прибыла группа американских журналистов, тренеров и спортсменов, которые, не очень-то доверяя официальной пропаганде, хотели сами во всем разобраться, хотели встретиться с советскими людьми, понять, что же будет с Олимпиадой. Руководил группой Шинник.

Потом, в письмах уже из Штатов, он признался мне, что, готовя эту поездку, сталкивался с целым рядом трудностей. Время действительно было непростое, визит делегации многим в США оказался не по душе. Кое-кому из коллег Фила даже грозили увольнением с работы, если они отправятся в СССР, и, поверьте, угрозы эти были отнюдь не пустыми.

Они все-таки приехали…

Спустя годы я спрашивал Шинника: считает ли он, что тот визит дал результаты, на которые рассчитывали его организаторы?

— И да, и нет, — отвечал Фил. — Главной цели, как известно, мы не добились: администрация Картера не позволила американским спортсменам участвовать в Олимпийских играх. Но сделано было немало, и наша поездка сыграла свою, и значительную, роль.