Кто поставил Горбачева?

М.С. Горбачев утверждает, что после встречи с Н.И. Рыжковым он «немедленно созвонился с врачами и договорился, что на следующий день они пропустят» его к Андропову[1837]. «Я знаю доподлинно, – утверждал Аркадий Иванович, – что через несколько дней (после пленума. – Л.О.) в больницу к Юрию Владимировичу, чтобы успокоить его, ездил Михаил Сергеевич Горбачев»[1838].

Вероятнее всего, описываемый эпизод произошел на следующий день после пленума, т. е. 28 декабря или же 29 декабря, в день заседания Политбюро, а встреча М.С. Горбачева с Ю.В. Андроповым состоялась 29 или 30 декабря.

Сообщая об этой встрече, М.С. Горбачев пишет: «Когда я вошел в палату, он сидел в кресле и попытался как-то улыбнуться. Мы поздоровались, обнялись. Происшедшая с последней встречи перемена была разительной. Передо мною был совершенно другой человек. Осунувшееся, отечное лицо серовато-воскового цвета. Глаза поблекли, он почти не поднимал их, да и сидел, видимо, с большим трудом. Мне стоило огромных усилий не прятать глаза и хоть как-то скрыть испытанное потрясение»[1839].

Существует версия, согласно которой Ю.В. Андропов не хотел сдаваться. Поэтому решил «собрать заседание Политбюро прямо в своей больничной палате, чтобы Горбачева избрали Генсеком прямо тут же, при нем». Согласно этой версии, когда об этом стало известно в Политбюро, противники Юрия Владимировича «надавили» на врачей и те заверили Ю. В. Андропова, что его положение улучшается. Ознакомившись с таким заключением, он решил не форсировать события[1840].

Однако Е.И. Калгин утверждает, что такая встреча все-таки имела место, и подчеркивает, что на этой «на последней, незадолго до кончины, встрече Андропова в больнице с членами Политбюро Горбачева не было»[1841].

Хотя В.И. Долгих и Н.И. Рыжков не присутствовали на этой встрече, но допускают возможность того, что Ю.В. Андропов мог пригласить в ЦК Б если не всех, то по крайней мере некоторых членов Политбюро[1842]. Значит ли это, что М.С. Горбачев не был удостоен такого доверия?

Чтобы понять это, необходимо обратить внимание на следующие факты.

Не позднее 6 января (пятница) открылась сессия Верховного Совета РСФСР, на которой из 12 членов Политбюро не было только четверых: Ю. В. Андропова, М. С. Горбачева, Д. А. Кунаева и Г.В. Романова[1843]. 27 января (в пятницу) открылась XXV Московская городская партийная конференция, на которой в качестве гостей были те же самые 8 членов Политбюро[1844]. Подобным же образом обстояло дело и на следующий день[1845].

Почему в обоих случаях отсутствовал Ю.В. Андропов, понятно. Понятно и отсутствие ДА Кунаева, который находился в Алма-Ате. Что же касается Г.В. Романова, то в начале января он представлял советскую делегацию на съезде Германской коммунистической партии[1846], а в конце января был в Ленинграде на торжествах, связанных с 40-летием снятия полной блокады Ленинграда и с награждением Ленинградской области орденом Октябрьской Революции[1847].

А где был М.С. Горбачев? Ответ на этот вопрос, по всей видимости, дает дневник В.И. Воротникова, из которого явствует, что 20 января 1984 г. М.С. Горбачев звонил ему из Пицунды и поздравлял с днем рождения.

Вероятно, с понедельника 2 января до воскресенья 29-го 1984 г. М.С. Горбачев находился в отпуске.

Ставропольский след

Обострение болезни Ю.В. Андропова имело своим следствием обострение борьбы на вершине власти. И нет ничего удивительного в том, что в ее эпицентре оказался М.С. Горбачев.

Вспоминая об этом и имея в виду своих противников, М. С. Горбачев пишет: «Еще в 1983 году, когда здоровье Андропова стало стремительно ухудшаться, мне сказали, что эти люди заняты поисками компрометирующих Горбачева данных. К «охоте» были подключены даже административные органы. И когда я стал генсеком, то узнал об этом со всеми подробностями» [1848].

К сожалению, Михаил Сергеевич до сих не предал гласности упомянутые им подробности. Однако кое-что о них нам все-таки известно.

Выступая в апреле 1990 г. на XXI съезде ВЛКСМ, М.С. Горбачев сообщил, что еще в 1973–1974 гг. в Ставрополе он выдержал острое столкновение с преступными силами, после которого на него стали фабриковать компромат[1849]. Через два года в интервью «Комсомольской правде» он уточнил: «Меня в 1974 г. пробовал прижать Щелоков, когда я начал в Ставрополе снимать взяточников в милиции»[1850].

В своих мемуарах М.С. Горбачев посвятил этому сюжету целый раздел, который так называется «Острая схватка».

Детализируя приведенную версию, он пишет: «В 1973 г. на Ставрополье сложилась серьезная криминогенная обстановка: преступления, волна за волной, прокатывались по городам и поселкам… Десятки комиссий ничего вразумительного не дали, и тогда я собрал старых отставников-юристов – надежных, независимых ни от кого людей, попросил разобраться»[1851].