Кто прав, кто виноват?

Он понимал, что, если надумает вернуться, встретит ее снова. У них остались незавершенные дела, на которые разлука продолжительностью в год никак не повлияла. Он хотел, чтобы она посмотрела ему в глаза и объяснила почему. Ничего больше. Почему лгала о том, кем в действительности является? Почему предпочла свою семью, отказавшись от всего, что они планировали. От всего, что он хотел ей дать?

Целый год Байрон работал как вол, чтобы забыть ее и ее предательство, хотя и не был уверен, что ему вообще когда-либо это удастся. Ладно, такова жизнь. Всем случалось хоть однажды пережить ситуацию, когда сердце заживо вырывают из груди.

Байрон не хотел ее возвращения. Зачем? Чтобы она со своим папочкой снова разрушила ему жизнь? Он жаждал отомстить. Вопрос в том, как лучше за это взяться.

Тут он кое-что вспомнил. Леона училась в школе промышленного дизайна, и они частенько обсуждали, как вместе откроют ресторан. Она будет его декорировать, он станет шеф-поваром.

С тех пор прошел год. Она могла устроиться на работу или открыть собственную фирму. Если он наймет ее, ей придется делать, как он велит. Так он сможет доказать, что у нее нет над ним власти и не в ее силах причинить ему боль. Он больше не наивный мальчишка, работающий на законченного эгоиста и позволяющий чувствам ослепить себя. Он шеф-повар, скоро открывает собственный ресторан. Сам себе хозяин и руководитель. Он Бомонт, черт подери. Пришло время вести себя соответственно.

– И я могу пригласить кого захочу для проведения внутренних отделочных работ?

– Разумеется! – хором воскликнули Чэдвик и Мэттью.

Байрон обвел взглядом кухню, посмотрел на двери своей темницы.

– Поверить не могу, что вообще обдумываю подобную возможность. – Он мог бы вернуться в Испанию, к своей новой жизни, которую сам себе создал. Жизни, лишенной прошлого. Правда, в действительности ему так и не удалось избавиться от этих оков, и он смертельно устал прятаться.

Он посмотрел на братьев и Серену, те надеялись, что он наконец вернется в лоно семьи.

Байрон отдавал себе отчет в том, что стоит на пороге большой ошибки, но, когда дело касалось Леоны, по-иному и быть не могло.

– Я согласен.

– Леона? – раздался в трубке голос Мэй.

Леона поспешно выключила громкую связь, чтобы ее босс, Марвин Лютефиск, глава «Лютефиск дизайн», не услышал личный телефонный разговор.

– Слушаю. Что стряслось? Все в порядке?

– Перси ведет себя беспокойно. Боюсь, как бы не вернулась ушная инфекция.

– Не осталось ли у нас капель с прошлого раза?

Едва ли она могла позволить себе еще один поход к доктору, который три секунды осматривал бы ухо, выписал рецепт и выставил счет в триста долларов. Но другие варианты еще хуже. Если Перси под хватит еще две инфекции, придется вставлять в уши трубки, а скудный бюджет не допускал даже такого незначительного хирургического вмешательства.

– Немножко, – неуверенно протянула Мэй.

– Я раздобуду еще, – пообещала Леона, прикидывая, удастся ли убедить медсестру выдать бесплатный пробный образец.

С тех пор как родился Перси, и дня не проходило без того, чтобы она не задавалась вопросом, как бы сложилась жизнь, если бы в ней по-прежнему присутствовал Байрон Бомонт? Здоровье сына от этого бы точно не улучшилось, но Мэй, похоже, свято верила, что ее старшая сестра может решить любые финансовые проблемы.

Леоне очень хотелось опереться на чье-то надежное плечо, не взваливать всю тяжесть мира на собственные плечи. Но мечтами о том, как все могло сложиться, счета не оплатишь.

– Послушай, я еще на работе. Если станет совсем плохо, звони педиатру. Я с ним завтра рассчитаюсь.

– Хорошо. Ты вернешься домой к ужину? У меня вечером занятие, не забывай.

– Да. – Заметив идущего босса, Леона поспешно прошептала: – Мне пора, – и повесила трубку.

– Леона, – Марвин машинально приглаживал рукой остатки волос на затылке, – занята?

Леона изобразила широкую улыбку:

– Как раз завершаю разговор с клиентом, мистер Лютефиск. Что-нибудь случилось?

Тот ободряюще улыбнулся, сверкнув скрытыми за толстыми стеклами очков глазами. В сущности, он неплохой босс, дал ей возможность стать личностью, а не просто дочерью Леона Харпера. О большем и мечтать нельзя. Разве что о том, чтобы приобщиться к миру промышленного дизайна. Леона всегда хотела заниматься дизайном интерьеров ресторанов и баров, где форма и функциональность тесно сплетаются с применением искусства на практике, и вовсе не горела желанием оформлять фасады крупных торговых центров, правда, надо с чего-то начинать.

– Поступил запрос на оформление нового паба в южной части города, – пояснил Марвин, пристально глядя на нее. – Обычно «Лютефиск дизайн» этим не занимается, но звонивший хочет сотрудничать именно с тобой.

Леона воспаряла духом. Ресторан? И ее хотят видеть оформителем? Это хорошо, просто отлично. Тут она вспомнила, с кем разговаривает.

– Вы не возражаете, если я буду ведущим дизайнером? Если хотите сами заняться этим заказом, буду счастлива помочь.