Кто правит миром?

Возвращаясь к двум категориям интеллектуалов. С исторической точки зрения представляется чуть ли не универсальным, что интеллектуалов-конформистов, поддерживающих официально заявленные цели, одновременно с этим игнорирующих либо рационально объясняющих преступления властей, чествуют и поощряют в их собственных странах, а ценностно-ориентированных так или иначе наказывают. Эта модель восходит к заре человеческой истории. Человека, обвиненного в развращении афинской молодежи – Сократа, заставили испить чашу с ядом, дрейфусарам инкриминировали «разложение душ и, соответственно, общества в целом», а ценностно-ориентированных интеллектуалов 1960-х годов обвинили во вмешательстве в процесс «воспитания молодежи»[41]. В иудейских священных книгах присутствуют персонажи, которых по нынешним стандартам вполне можно назвать интеллектуалами-диссидентами – в английском переводе их называют «пророками». Они тоже бесили власть своим критическим геополитическим анализом, осуждением преступлений существующего режима, призывами к справедливости, заботой о бедных и страждущих. Царь Ахав, самый злобный из всех, объявил пророка Илию ненавистником Израиля, первым «ненавидящим себя самого иудеем», то бишь древним аналогом нынешнего «антиамериканца». С этими пророками обошлись сурово, в отличие от придворных льстецов, впоследствии объявленных лжепророками. Подход вполне объяснимый. Будь иначе, нас бы постигло удивление.

Что же касается ответственности интеллектуалов, то мне кажется, здесь нечего особо добавить к элементарной истине: интеллектуалам, как правило, даруют привилегии; привилегии дают возможности, а возможности предполагают ответственность. А раз так, то у человека есть выбор.

2. Террористы хотели конца света

Тринадцатого февраля 2008 года в Дамаске был убит Имад Мугния, один из высших военачальников «Хезболлы», военизированной организации ливанских шиитов, цель которой – создание в Ливане исламского государства по образцу Ирана. Официальный представитель Государственного департамента Шон МакКормак тогда заявил: «Без этого человека мир стал лучше. Так или иначе, суд над ним свершился»[42]. Директор Национальной разведки от себя добавил, что Мугния «нес ответственность за смерть большего количества американцев и израильтян, чем любой другой террорист, за исключением Усамы бен Ладена»[43]. По сообщениям лондонской Financial Times, когда над «одним из самых разыскиваемых Соединенными Штатами и Израилем людей» свершилось правосудие, в Израиле воцарилась необузданная радость[44]. Под заголовком «Боевик хотел конца света» следовал рассказ о том, как «Мугния уступил первое место Усаме бин Ладену в списке самых разыскиваемых преступников после 11 сентября 2001 года, став вторым “самым разыскиваемым боевиком в мире”»[45].

Терминология предельно точна и соответствует правилам англо-американского дискурса, определяющего «мир» как политическую группу в Вашингтоне и Лондоне (к которому примыкают все те, кто соглашается с этой группой в тех или иных конкретных вопросах). Например, читать о том, что «мир» всецело поддерживал Джорджа Буша, когда он отдал приказ о бомбардировках Афганистана, самое обычное дело. Это может быть справедливым для «мира», но никак не для мира, что выяснил международный опрос общественного мнения, проведенный Институтом Гэллапа после объявления бомбардировок. Глобальная поддержка была очень и очень слабой. В Латинской Америке, уже имевшей опыт общения с США, она варьировалась от 2 % в Мексике до 16 % в Панаме и обусловливалась поиском виновных (которых, по данным ФБР, не нашли даже по прошествии восьми месяцев), а также тем обстоятельством, что военные щадили гражданские объекты (которые вскоре подверглись нападению[46]). Весь мир отдавал предпочтение мерам дипломатического и правового характера, но «мир» их категорически отверг.

По следу террора

Если бы «мир» расширился до границ мира, мы могли бы отыскать других почетных кандидатов в преступники. Здесь поучительно задаться вопросом, как это вообще может быть.

По сообщениям Financial Times, большинство обвинений против Мугнии оказались несостоятельными, однако «одним из немногочисленных случаев, когда его причастность была с уверенностью доказана, стал угон самолета TWA в 1985 году, когда погиб водолаз американского Военно-морского флота»[47]. Это был один из двух террористических актов, сподвигших редакторов газет выбрать терроризм на Ближнем Востоке в качестве главной темы 1985 года; второй случай – угон океанского пассажирского лайнера «Ахилл Лауро», во время которого был жестоко убит американец-инвалид Леон Клингхоффер[48]. Это в полной мере отражает мнение «мира». Но может случиться так, что мир видит эту ситуацию несколько иначе.