Кто проторил дорогу к пакту?

3. Ставка на неминуемость такого столкновения стала осью плана грядущего переустройства мира на западный, точнее англосаксонский, манер, когда знаменитая впоследствии «помесь Бруклина с Бленхеймом»[110], то есть будущий премьер-министр Великобритании времен Второй мировой войны — Уинстон Черчилль, — в то время был всего лишь 16-летним, еще не пристрастившимся к виски и сигарам юношей, признанный тупым и неспособным, но одновременно дерзким и недисциплинированным учеником частной школы в английском городке Хэрроу[111].

4. Ставка на неминуемость такого столкновения стала осью плана грядущего переустройства мира на западный, точнее англосаксонский, манер, когда даже будущий президент США времен той войны — Франклин Делано Рузвельт — был всего лишь 8-летним, еще вполне здоровым ребенком, который только пошел в школу.

Правда, став у кормила власти в своих государствах, Рузвельт и Черчилль, как и их предшественники, сделали все, чтобы умышленно США и Великобританией приведенный к власти в Германии Гитлер претворил эту ставку в жизнь. Ибо ее инициаторами были очень могущественные силы мирового уровня[112], которым они сами подчинялись. Логика замысла и действий этих сил определялась высшими, по их мнению, геополитическими соображениями этнорелигиозно-цивилизационного (идеологического) противоборства с Россией. Причем вне какой-либо зависимости от того, как она называется в конкретный исторический момент.

Трагедия в лице Второй мировой войны (и обрушившаяся затем на СССР-Россию 22 июня 1941 г. трагедия в лице Великой Отечественной войны) была предрешена всем ходом Истории, всеми особенностями взаимоотношений между Западом и Россией на протяжении многих веков. И это не пустые слова. Один из самых выдающих историков Запада в ХХ веке — Арнольд Тойнби — в своих фундаментальных трудах «Цивилизации перед судом истории» и «Постижение истории» прямо указал, что:

— «Хроники вековой борьбы между двумя ветвями христианства (то есть между католицизмом и православием. — А.М.), пожалуй, действительно отражают, что русские оказывались жертвами агрессии, а люди Запада — агрессорами»[113].

— «Западный человек, который захочет разобраться в этой теме, должен будет хотя бы на несколько минут покинуть "свою кочку" и посмотреть на столкновение между остальным миром и Западом глазами огромного большинства человечества. Как бы ни различались между собой народы мира... на вопрос западного исследователя об их отношении к Западу, все — русские и мусульмане, индусы и китайцы, японцы и все остальные — ответят одинаково. Запад, скажут они — это агрессор... И, без сомнения, суждение мира о Западе определенно подтверждается в последние четыре с половиной столетия... За все это время мировой опыт общения с Западом показывает, что Запад, как правило, всегда агрессор»[114].

Бог с ним, с Тойнби, что он хронологически ограничил свою доказательную базу всего четырьмя с половиной веками — упомянутые выше его труды были изданы во второй половине 40-х гг. прошлого столетия. Соответственно отсчет указанного периода приводит лишь к 1500 году. Но это не так. То, что Запад агрессор, Русь уяснила себе еще в 1018 году, когда консолидированные силы католического Запада в лице объединенного саксонско-венгерско-польского войска под предводительством известного польского бандита, но князя, а впоследствии еще и короля — Болеслава Великого, напали на Русь и захватили Киев.

Тем не менее не будем строги — суть проблемы А. Тойнби передал абсолютно точно, хотя и был британским подданным. Запад действительно агрессор, что называется, испокон веку. Но почему! Вот в чем все дело-то! Каким же секретом он владеет, что, наплевав на все и всех, преспокойно развязывает мировые войны?!

Ответ кроется в тайных анналах геополитики — этой Праматери Политики. Потому что если «политика, — как говаривал ныне особо почитаемый русский философ И. А. Ильин, — есть искусство узнавать и обезвреживать врага», то праматерь политики — Геополитика — есть одновременно:

— и искусство заблаговременного распознавания и обезвреживания мотивов и соображений, могущих сформировать врага и привести его в активное состояние! Образно говоря, это искусство превентивной иммобилизации (обездвиживания — как интеллектуального, так и физического) врага;

— но в то же время и, увы, это одновременно и искусство заблаговременного распознавания (а нередко и злоумышленного создания), провоцирования и резкой активизации мотивов и соображений, способных сформировать, как говорится, врага моего врага и привести его в активное, дееспособное состояние для того, чтобы направить его против своего врага.