Кто репрессировал в 30-х: Братья Берманы? Сталин? Или...

К началу июня 1937 года было арестовано около 400 видных военачальников. 2 июня 1937 года в выступлении на расширенном заседании Военного Совета при наркоме обороны Сталин отметил: «Вижу на ваших лицах мрачность и некоторую растерянность. Понимаю, что тяжело слышать такие обвинения в адрес людей, с которыми мы десятки лет работали рука об руку и которые теперь оказались изменниками Родины. Но омрачаться и огорчаться не надо.

Товарищи, в том, что военно-политический заговор существовал против Советской власти, теперь, я надеюсь, никто не сомневается. Факт, такая уйма показаний самих преступников и наблюдения со стороны товарищей, которые работают на местах, такая масса их, что несомненно здесь имеет место военно-политический заговор против Советской власти, стимулировавшийся и финансировавшийся германскими фашистами.

Прежде всего обратите внимание, что за люди стояли во главе в.-п. заговора. Я не беру тех, которые уже расстреляны, я беру тех, которые недавно ещё были на воле. Троцкий, Рыков, Бухарин — это, так сказать, политические руководители. К ним я отношу также Рудзутака, который также стоял во главе и очень хитро работал. Карахан, Енукидзе. Дальше идут: Ягода, Тухачевский — по военной линии, Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Гамарник — 13 человек».

Обратите внимание, — Сталин, в отличие от советских и современных историков, не делил заговорщиков на различные оппозиционные группы, а определил совершенно верно — как единый «военно-политический заговор».

2 июня 1937 года Сталин не скрывал свои эмоции: «Те командовали, давали приказы, а эти в поте лица их выполняли. Этим дуракам казалось, что мы такие слепые, что ничего не видим. Они, видите ли, хотят арестовать правительство в Кремле. И вот эти невольники германского рейхсвера сидят теперь в тюрьме и плачут. Политики! Руководители!

...Тухачевский. Вы читали его показания. Он оперативный план наш, оперативный план — святая-святых передал немецкому рейхсверу. Шпион? Шпион».

На этом Военном Совете Сталин также отметил, как заговорщики пытались «топить» не своих и продвигать своих: «И вот начинается кампания, очень серьёзная кампания. Хотят Блюхера снять. Агитацию ведет Гамарник, ведет Аронштам. Так они ловко ведут, что подняли почти всё окружение Блюхера против него. Более того, они убедили руководящий состав военного центра, что надо снять. Почему, спрашивается, объясните, в чем дело? Вот он выпивает. Ну, хорошо Ну, ещё что? Вот он рано утром не встает, не ходит по войскам. Ещё что? Устарел, новых методов работы не понимает. Путна бомбардирует, Аронштам бомбардирует нас в Москве, бомбардирует Гамарник. Наконец созываем совещание. Когда он приезжает, видимся с ним. Мужик, как мужик, неплохой».

Клим Ворошилов отметил очень болезненный момент: «Самое скверное, самое тяжелое из всего того, что здесь говорили, и самое скверное, самое тяжелое из всего того, что здесь имеет место, это то, что мы сами, в первую очередь я, расставляли этих людей, сами назначали, сами перемещали». Например, позже Ворошилов вспоминал — как он 16 сентября 1929 года по телеграфу спросил Сталина: «Телеграфируй твоё мнение о кандидатуре на пост Начпура. Лично выдвигаю кандидатуры — Якира или Гамарника. Кое-кто называет фамилии Постышева и Картвелишвили». Сталин ответил: «Можно назначить либо Якира, либо Гамарника. Остальные не подходят».

Сталин в тот период понимал, что в борьбе с русским крестьянством — это самые надежные кадры, включая уже проверенных в деле уничтожения русских крестьян — Тухачевского, Блюхера и т.п. Сталин самонадеянно решил, что он уже с «троцкистской» оппозицией покончил в 1927-1928 гг., и эта история осталась позади. Таким образом, Сталин подтягивал к себе ближе, наверх будущих заговорщиков; теперь любовь к «боевым» еврейским кадрам стала работать против него.

11 июня 1937 года по «Делу антисоветской троцкистской военной организации» заговорщики предстали перед Особым Военным Трибуналом, который в этот день лишил Тухачевского и его восьми товарищей по заговору воинского звания и приговорил к высшей мере наказания — к расстрелу. Якир после приговора написал письмо Сталину: «Я умру со словами любви к Вам», Сталин на этом письме написал: «Подлец и проститутка», а Ворошилов угодливо прокомментировал: «Совершенно точное определение».

Рис. И. Якир.

12 июня 1937 года приговор был приведен в исполнение.

Получив от кого-то информацию о «деле военных» знаменитый учёный В.И. Вернадский в своём дневнике отметил: «7.07.1937. Подсудимые за исключением двух (Фридман или что-то вроде и П..: оба просили о помиловании Ф.., родившийся в Америке еврей, производил впечатление бесшабашного авантюриста).

Тухачевский выделялся. Он заявил, что действовал идейно. Что фашист по убеждению с 1925 года, что приветствовал Гитлера. Ягода входил в заговорщицкий центр и принимал меры, создавал ложные судебные процессы и губил людей, чтобы охранить центр: Тухачевский — Гамарник — Ягода.