Кто сделал бога

Анатоль Сержо, руководитель проекта

Сегодня пришлось отстрадать подряд две прессухи. На первой какие-то грёбаные правозащитники внезапно вспомнили о проекте и давай выяснять, на каком правовом основании мы держим законопослушного гражданина под замком. Честное слово, не знаешь, с какого места начать возмущаться: он и не гражданин, и мы его не держим, и законопослушность его большой вопрос, да ещё и оснований у нас вагон и маленькая тележка. Пришлось вызывать по видеосвязи муданжца, чтобы втирал им за правовые основания, информированное согласие и всю вот эту дребедень. Можно подумать, если бы подопытный просто приехал на Землю по паспорту ЗС, который теперь муданжцам свободно выдают, снял хату где-нибудь в мировой столице и поселился там среди офисного планктона, мы бы не огребли народные протесты с требованием безопасников на мыло. Короче, один гастрит от них.

Вторая пресс-конференция была и того хуже. Там собрались психоделичные отморозки, из тех, что дымят сомнительным куревом под забором заповедника, и их интересовало, не собираемся ли мы уважить чувства верующих. Честно говоря, мне даже боязно стало за нашу тварь. Вот пустишь к нему таких, раздерут же на сувениры! Он хоть и стрёмное невесть что, но тихенький, я б даже сказал, затюканный. От уборщицы шарахается, под взглядом завлаба пригибается… А тут стада фанатов. Да он ни отбиться от них не сможет, ни сбежать. Разве что телепортироваться сообразит, но с соображалкой у него тоже туговато. Вон, тест айкью завалил в ноль, а туда же, разумный. Эдак мы потеряем опытный экземпляр, и придётся потом ещё выслушивать сто тыщ каверзных вопросов, куда же мы смотрели. Не говоря уже, что с Мудангом дипломатию порушим, а они тем временем, как доносит разведка, потихоньку прибирают к рукам остатки джингошского вооружения. Дескать, в счёт контрибуции.

Короче говоря, день был препоганейший. После второй прессухи даже домой идти было неохота. Вроде как надо бы что-то полезное сделать, а не только от всяких сволочей отбрёхиваться, но ни сил, ни мозга не осталось. Дома ещё у жены идеи всякие — давай в отпуск съездим, давай ковёр на лоджию выберем… У меня проект месяц как стартовал, какой отпуск, какой ковёр?! Может, оборудовать себе комнату здесь, на объекте? Кто мне запретит? А ей сказать — потребовали.

Открыл форму для подачи на размещение и понял, что на это сил уже тоже нет. Напишите обоснование тому-сему, обрисуйте свой портрет как жильца и сошлитесь на трёх человек, с которыми вам приходилось квартировать, чтобы они дали рекомендации. Подопытного вот ни о чём таком не просили! Может хоть разносить свою комнату в щепки, никто его не выгонит!

Весь день впроголодь, жрать хочется до ужаса, и гастрит тут как тут, а на объекте в таком позднем часу только печенье из автомата и какие-то морковные палочки. Надо хоть растворимой овсянки запасти или киселя какого-нибудь…

Пошёл порыскать на кухне, вдруг остался суп или хоть каша с завтрака… Сидит там это чучело, харчит что-то. Похоже, опять тухлятину из помойки спёр. Ну, моё какое дело, муданжец никаких предписаний по диете не присылал. Хочет жрать пропастину — пусть его.

При виде меня засуетился, дрянь за обе щеки залямал и проглотил, не жуя. Впрочем, кто сказал, что он так-то жевал. Лицо как-то у него дёрнулось странно, как будто только что на месте рта хобот был. Но это мне, наверное, с устатку мерещится.

— Чё ты от меня-то шарахаешься? — фыркнул я. — Не я тут убираюсь.

Он кивнул и остался сидеть, руки так и лежали на столешнице с загнутыми пальцами, как будто всё ещё держали что-то, да только того уж след простыл. Меня раздражало, что он следит за мной своим расфокусированным взглядом, как будто не до конца в сознании. Впрочем, наверное, так и было.

Я пошарил в холодильнике, но ничего безопасного там не нашёл: хлеб, соусы, сиропы какие-то… Варенье. Бабка небось своё таскает. Желудок пронзило острой болью, и я начал хлопать дверцами шкафчиков, прижав одну руку к животу. Надо снова таблетки с собой носить. Давно уже приступов не было. Может, тут хоть тупо крупа какая-нибудь есть? Домой пилить — это часа полтора, сейчас самый час пик, я ж загнусь. Только если заскочить в клинику в ближайшем городе… И часа полтора ждать там в очереди. Проклятого риса навалом, от него только хуже будет…

— Вам… нездоровится? — донёсся тихий голос подопытного, похожий на далёкое зудение комара. Аж дрожь по позвоночнику пробежала.

— Нормально всё, — огрызнулся я.

— Живот болит? — снова прикопался он. — Я могу помочь. Я про живот уже много всего знаю.

Я обычно не вслушиваюсь в бред, который он несёт, но меня смутило это “уже”. Про что ещё он собирается узнать?

— Что такое гастрит, знаешь? — хмыкнул я. Надо хоть тупо воды попить, что-то совсем худо. На прессухе печенье какое-то съел, что ли? Не заметил.

— Нет, — слышно разочарование в голосе.

— Ну так погугли.