Кто сильней - боксёр или самбист?

А если человек с детства говорит на двух языках (в случае с Тимуром — русский и татарский), изучать третий язык будет гораздо легче, и тем более, находясь в среде изучаемого языка. Правда, у прапорщика Кантемирова эта среда была в основном военная, и здесь для быстрого понимания собеседника больше нужен был только один великий и могучий русский язык. Тем не менее, командование мотострелкового полка обратило внимание на неплохие для армейского человека знания немецкого у начальника стрельбища Помсен и его всё чаще и чаще стали привлекать для беседы с местными гражданами при различных обстоятельствах. Хороших и не очень... У отцов-командиров была ещё одна цель — не привлекать в общении с немцами штатных переводчиков комендатуры. Зачем нам лишние уши, если есть свой доморощенный прапорщик Кантемиров? А это уже была реальная практика в обучении немецкого языка.

Со временем Тимур втянулся в подготовительную учёбу. Да он особо-то и не напрягался. Поступать в гуманитарный ВУЗ всё же было намного легче, чем, например, в военное высшее учебное заведение. Это будущим офицерам знания нужны! А прапорщику зачем? Читаешь исторические книжки, пишешь на досуге сочинения из русской литературы и говоришь по-немецки. Делов-то! В мае начальник войскового стрельбища Помсен получил справку об успешном окончании заочных подготовительных курсов для поступления на юридический факультет ЛГУ. Прапорщик Кантемиров решил подойти к командиру полка, подполковнику Григорьеву сразу после сдачи итоговой весенней проверки, когда отстреляются по личным зачётам офицеры командования полка. О том что, эта стрельба будет сдана на отлично, Тимур даже не сомневался. Во-первых, командир полка со своими замами, кроме начальника штаба и замполита, и так постоянно стреляли на полигоне и сами выполняли все нормативы. Во-вторых, в каждом подъёмнике этого направления стрельбы была вмонтирована хитрая микросхема, от которой тянулся не менее хитрый проводок на пульт соседней вышки. Отцы-командиры вначале стреляли с места, затем шли в атаку и стреляли с ходу. А на вышке сидел зоркий, внимательный и опытный солдат полигонной команды, который, если что, нажимая пальчиком на кнопочку, клал соответствующие мишени. Это была так называемая «химия», которая, впрочем, пригодилась только замполиту с начальником штаба.

После того, как проверяющий полковник со штаба армии поздравил старших офицеров полка с удачной стрельбой и все договорились о совместном ужине, прапорщик Кантемиров подошёл к подполковнику Григорьеву с листками бумаги:

— Товарищ полковник, разрешите обратиться!

Командир мотострелкового полка только отошёл от стрельбы, стоял в группе своих замов и адреналин ещё гулял в крови офицеров. Все улыбались и обсуждали крайнюю стрельбу. Поэтому подход начальника стрельбища был весьма кстати. Замполит тут же благодарно пожал руку прапорщику. Всё же, как ни крути (кнопочку не нажимай), оценка «отлично»! Григорьев весело посмотрел на подчиненного:

— Ну что тебе, Кантемиров?

— Список моих солдат к отпуску, товарищ полковник, — прапорщик начал издалека и протянул первый лист. Григорьев снял с плеча свой планшет, положил на него листок и размашисто расписался. Начальник стрельбища не отходил. Командир полка взглянул на оставшиеся листки в руках прапорщика и, улыбаясь, спросил:

— Прапорщик, тебе тоже в отпуск захотелось?

— Отчасти, товарищ полковник.

— Что значит отчасти? Ты ещё мне «отнюдь» скажи.

— Товарищ полковник, разрешите мне поступить на заочное обучение в Ленинградский государственный университет.

— Куда? — опешил командир полка, а все его замы так и застыли вокруг прапорщика. В этот момент Тимуру показалось, что в этой паузе застыл весь полигон. Прапорщик протянул подполковнику оставшиеся два листа бумаги:

— На юридический факультет. Товарищ полковник, я уже подготовительные курсы закончил, вот справка. А это бланк разрешения.

— Ещё один, — вздохнул Григорьев и посмотрел на своих замов. — Мы уже не гвардейский мотострелковый полк, а какая то кузница кадров для народного хозяйства. Кантемиров, вот скажи мне, ты же нормальный прапорщик, а почему бы тебе не поступить в Ленинградское общевойсковое училище? Я тебе дам такую рекомендацию, без всяких подготовительных курсов поступишь. И у меня там однокашник преподом служит. Ленпех — лучше всех! Чего молчишь, прапорщик?

— Спасибо, товарищ полковник, но я уже выбрал себе профессию.

— Прапорщик, решил стать умнее подполковника? Ты ещё только подготовительные курсы закончил, а уже мне тут «отчасти» лепишь. А что дальше, будет, когда поступишь?

— Товарищ полковник, это риторический вопрос?

Подполковник Григорьев усмехнулся, покачал головой, опять снял с плеча свой планшет и оставил свой автограф на специальном бланке. Затем кивнул начальнику штаба:

— Майор, поставишь ему печать. Если Кантемиров поступит, с него бутылка «Белого Аиста», а не поступит — две бутылки. Тебе и мне. И смотри прапорщик, там в Ленинграде пехоту не позорь. Чтобы обязательно поступил

— Есть, не позорить пехоту!