Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2

Этот переоборудованный «макинтош» вывесили наружу и закрепили за крюк в проёме. Если считать расстояние настила вместе с опущенными вниз ремнями, высота побега сократилась вдвое. Выше, конечно, по сравнению с танком, но прыгать уже можно. Первым попробовал более лёгкий Эмин, который аккуратно сполз вниз по «макинтошу», затем перебирая в руках ремни, свесился на уровне первого этажа гауптвахты, оттолкнулся от стены и прыгнул. Эксперимент повторил Серёга и друзья, как пишут в шпиёнских книжках: «растворились во мраке саксонской ночи…»

Старшего лейтенанта Скрипку разбудили, как он приказал, И офицер решил сам поднять друзей-арестантов пораньше, чтобы они смогли спокойно умыться и привести себя в порядок. Сержант караула открыл дверь камеры прапорщиков, пропустил вперёд и.о. начальника гауптвахты и хотел войти за ним следом, но упёрся в спину офицера...

Александр не вошёл в ступор и его не схватил кондратий. Нет! Старший лейтенант стоял, быстро анализировал пустую камеру, свободное от решётки окно и принимал единственно правильное решение. Ещё вчера вечером из-за молчаливых переглядов прапорщиков он интуитивно почувствовал, что сегодня что-то должно было пойти не так, как надо. Офицер не предполагал, что всё произойдёт так быстро. И вот на тебе — рывок! Саня быстро пробежал глазами по разобранной раме кровати, остаткам «макинтоша» и решётке на полу, обернулся к сержанту и приказал:

— Объявляй тревогу, побег из гауптвахты!

— Да ну нах! — сержант попытался протиснуться мимо офицера и заглянуть в камеру.

— Я сказал — тревога! Бегом марш!

Для ускорения Скрипка просто двинул локтем в грудину сержанта. Сапоги караульного застучали по металлической лестнице вниз. Старший лейтенант быстро приставил оставшийся «макинтош» к проёму окна, выглянул, затащил в камеру сооружение прапорщиков, отстегнул ремни, скрутил и засунул в карманы галифе. Как только и.о. начгуба успел вернуть и обратно закрепить остатки «макинтоша», прибежал заспанный начальник караула, старлей с отдельного противотанкового дивизиона. Александр высунулся из окна по пояс и сделал вид, что осматривает окрестности в поисках беглецов. Затем спрыгнул, отряхнулся, посмотрел на артиллериста и спокойно заявил:

— Пиздец! Ушли.

— Быть не может.

Начкар залез на подставку и для очистки совести тоже внимательно обозрел окрестности. От прапорщиков не осталось и следа... Старший лейтенант Скрипка вздохнул и сообщил собрату по несчастью:

— Пора докладывать, пойду коменданту позвоню.

Оба молодые офицеры хорошо понимали, что виноватыми сегодня окажутся оба. Вот только в какой степени каждый из них? Вот в чём вопрос! И.о. начгуба приказал закрыть камеру, забрал ключи, вернулся в кабинет, быстро вытер ремни прапорщиков от пыли и закинул в сейф. И только затем поднял трубку и приказал соединить его с домашним номером подполковника Кузнецова.

* * *

А в это время гвардии прапорщики Эльчиев и Толстиков отсыпались в немецкой электричке «Дрезден-Котбус», которая шла по направлению к немецко-польской границе. И если из ГСВГ бежали в основном на западном направлении, а гвардии рядовой Патрикеев рванул на север, в Западный Берлин; то наши друзья приняли политически верное решение — они двинули строго на восток. Натиск на Восток! (нем. Drang nach Osten!)

План земляков был прост как фуражка прапорщика: пересечь немецко-польскую границу на нашем пассажирском поезде «Дрезден-Брест», который шёл через Котбус, а затем попытаться тайно пробраться в Советский Союз через польско-советскую границу. А там уже — как бог даст или аллах подскажет. Эмин с Сергеем после исторического прыжка успели забежать в общагу, в свою комнату, в которой жили вместе ещё с двумя прапорщиками с танкового полка, родом из Украинской ССР. Пришлось поднять коллег по части и сообщить о побеге с гауптвахты:

— Хлопцы, подъём! Запрягай коней, мы с губы рванули.

— Да ну нах! Скрипка, наверно, выпустил, — один из прапоров сел на кровать и потянулся к столу за пивом. Постояльцы холостяцкого общежития «Ледокол» только что отметили святой армейский праздник — День зарплаты. Второй танкист с интересом разглядывал порванную и грязную одежду соседей по общаге:

— Не. Не похоже! Вы что, братцы, по пьяни в полковой свинарник забрели? Вроде не воняете.

Беглецы быстро переоделись, схватили спортивную сумку и под удивлённые взоры танкистов начали заполнять её пивом и закуской со стола. Эмин обратился к соседям по комнате:

— Пацаны, мы в самом деле сняли решётку с окна гауптвахты, спрыгнули и сдёрнули. Куда поедем дальше, говорить не буду. Уже сегодня вас к особистам вызовут. Лучше не знать, скажите как есть: прибежали, переоделись, схватили сумки и убежали. Парни, нам бы только марок на дорогу добавить. В долг не прошу, сами не знаем, когда отдадим. И сможем ли вообще отдать...