Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 3

В автобусе Кантемиров, оставшись один, вновь задумался о днях грядущих. Что делать дальше? Ясный пень, Толяну опасно оставаться в немецкой гостинице больше двух суток. Возникнут вопросы…

С чего это вдруг русский военнослужащий так долго живёт в отеле около вокзала, когда совсем рядом находится советская комендатура и при ней гостиница лейпцигского гарнизона со своими тараканами? Странный какой-то русский? Денег много? А о странных людях местный гостиничный персонал был просто обязан сообщить куда надо…

Начальник стрельбища тяжело вздохнул. Чем дальше продвигалась их авантюра, тем больше становилось хлопот и тревог. Где сегодня ночевать товарищу? Секретная операция становилась всё рискованней и опасней. И какое-то постоянное чувство тревоги витало внутри и никак не отпускало прапорщика.

Прапорщик впервые сдавал разом такое большое количество серебра и золота. Обычно он выезжал в Миттвайду примерно раз в два месяца, собрав энное количество заказов от сослуживцев по сдаче металла. Советские военнослужащие обычно сдавали в приемку золотые кольца и сережки, а золотые цепочки старались сбыть с рук знакомым немцам, т. к. было совсем не выгодно сдавать лёгкие цепочки по цене золотого лома.

Наши люди серебро сдавали редко, хотя по деньгам получалось намного выгодней. Особенно, если в Союзе драгметалл приобретался в комиссионных магазинах с большой скидкой. Но, изделия из серебра были намного крупней и тяжелей, и шанс попасться на границе возрастал вместе с весом контрабанды.

В этот раз Тоцкий рискнул не хило и провёз столовый набор на шесть персон в специальной коробке под видом изделий из мельхиора, которые тоже пользовались спросом у немцев. Кантемиров неоднократно слышал от коллег различные истории, как на границе в Бресте военнослужащих и членов их семей ловили с неоформленными в декларации золотыми изделиями, держали сутки до следующего поезда и плотно с ними работали.

Затем отпускали вместе с контрабандным золотом и с подпиской работать на КГБ или Особый отдел. Но, какая на хрен разница? Отдаёт тебе сослуживец колечко на продажу, получает оговоренные марки и тут же бежит стучать особисту. Хотя Тимуру уже приходилось сдавать пару золотых изделий начальника особого отдела своей воинской части. И в тот день командование полка отпустили его на целый день без всяких лишних вопросов. Все мы люди, все мы человеки…

Всё зависело от количества контрабанды. Если бы взяли с таким весом, как у Толяна, не было бы никакой вербовки. А сразу возникло бы уголовное дело по контрабанде за «незаконный вывоз, ввоз, пересылка и перевод за границу и из-за границы валюты СССР, валютных ценностей, платежных документов в рублях, приобретаемых за иностранную валюту без права обращения их в такую валюту, ювелирных и других бытовых изделий из драгоценных металлов и драгоценных камней и лома таких изделий…».

И за такие деяния санкция уголовной статьи предусматривала наказание в виде лишения свободы на срок от трех и до десяти лет с конфискацией имущества. Всё было серьёзно, и у всех спецслужб Советского Союза был свой план, своя отчётность и статистика.

Советское государство сильно не желало ни с кем делиться своей монополией на внешнюю торговлю. Впрочем, как и на валютные операции, и на торговлю водкой. Попадаться с поличным по статьям 79 и 88 УК РСФСР было себе дороже…

Прапорщики Кантемиров и Тоцкий, хотя и были патриотами Родины, но явно не являлись самыми законопослушными гражданами советского государства. Оба имели авантюрный склад прапорщицких мозгов, обоим нравились неординарные ситуации и оба сознательно шли на различный риск.

И в этот раз Тимур ехал в немецкую скупку драгоценных металлов в городе Миттвайда, где его хорошо знали под именем Фердаус. Хозяин скупки, пожилой высокий немец по имени Матеус (нем. — Matthäus) сразу обратил внимание на созвучие имён продавца и покупателя в своей необычной лавке.

Матеус ещё в первый день совместной сделки тут же поинтересовался у Фердауса (он же — Тимур), откуда будет родом молодой советский гражданин? И когда пожилой немец услышал на вполне сносном немецком о башкирских и татарских деревнях на Урале, где распространены имена, пришедшие к башкирам и татарам из немецкого, английского, латинского и других языков, то вполне был удовлетворён грамотным ответом молодого собеседника.

А когда Тимур (он же — Фердаус, он же Федя) быстро и навскидку привёл в пример имена своих друзей и подружек детства из деревни его бабушки: Альберт, Алиса и Альбина (в этой татарской деревне очень любили давать имена на букву «А»), то пожилой немец даже расчувствовался, предложил русскому чашку кофе и познакомил со своей супругой по имени Ангелика.

Одну Ангелику Тимур уже знал очень даже хорошо, но скромно умолчал о своей бывшей подружке.