Кто следующий? Девятая директива

— Хватит, прекрати сейчас же.

И с этой минуты она уже чувствовала себя нормально. Я поймал ей такси, назвал водителю адрес — британское посольство, а сам прошел пешком до расположенного в трех кварталах полицейского госпиталя.

Ломан вернулся минут через десять. Он не сказал мне, куда его вызывали, — все они обожают корчить из себя пуп земли, когда перед ними сидит агент; «дважды по прямой линии… выходил на Бюро… инструкции однозначны…» и далее в таком же роде.

— Чего хотел рыботорговец?

— Запрашивал местонахождение и возможность контакта.

— Он очень хороший человек. Ни в коем случае не следует недооценивать его возможности. Прекрасный источник информации.

— Боже мой, Ломан, да знаю я это! Сегодня утром он уже дал мне ниточку, и все могло получиться… отлично получиться.

Он замер, как статуя, весь внимание.

— И что?

— Сорвалось. В итоге я попался сам. Один убит.

Ломан кивнул.

— Помочь замести следы?

— Не надо. — Что характерно — с Ломаном всегда так. Только начнешь раздумывать, сколько еще времени ты сможешь его терпеть, как он сразу говорит что-нибудь хорошее. Другой бы на его месте меня сейчас в порошок стер — упустил единственную наводку, когда больше их, может быть, и не предвидится.

Он уже направился к телефону, но я остановил его.

— В особый отдел я передал. Из госпиталя, когда дожидался своей очереди. Черный «линкольн», зарегистрирован в Бангкоке, номер и так далее. На заднем сиденье искать заряженный стрелами пружинный пистолет. Если, конечно, дверцу откроют.

Он спрашивал про направление: откуда, в какую сторону; другие детали. Все существенное я рассказал. Про убитого не спрашивал — раз все чисто и подбирать за мной не надо, то он доволен.

— Не исключена вероятность того, что автомобиль все-таки найдут, — сказал он. — «Линкольнов» немного. Плохо, что в «Метрополитен» не передадут и розыск не объявят. Чертовы спецы, особые службы во всем мире одинаковы. — Он отвернулся к окну и спросил: — Об убитом доложил?

— Нет. — Сообщать или нет о человеческих потерях — это обычно остается на усмотрение директора и агента не касается. Обстоятельства складываются по-всякому. — Ты можешь пока не лезть туда, Ломан?

— Причина?

— Надо бы там кое-что сделать, и ничто не должно мешать. Прошу несколько часов.

— Хорошо. — Он произнес это после небольшого раздумья.

Задание, похоже, летело ко всем чертям, и Ломан осмотрительно ни на чем не настаивал. Не хотел обрастать ответственностью за ошибочные решения. Насколько возможно, он предоставлял мне свободу действий, и это, пожалуй, был единственный твердо усвоенный им урок. Я работаю один, и Ломан понимал, что вынужден будет с этим смириться. Но он все равно считал, что фиаско приближается.

Я посмотрел на часы. Половина второго.

— Буду выходить на связь по мере надобности.

— А если позвонит Пангсапа и скажет…

— Пангсапе придется подождать, пока я не объявлюсь.

— У тебя что-то есть, Квиллер?

— Сыграю лоб в лоб. Иначе тупик и голова в кустах. Третьего не дано.

Что ему оставалось делать? Ничего. Только свалить все на меня.

— Учти, у нас примерно двое суток. Сорок восемь часов. Этого времени достаточно, чтобы Ли доставили из Дарема в Лондон, а оттуда на китайскую границу. Куо это тоже знает. Им наверняка известно, что предложение намечено принять и ни одна из сторон не собирается тянуть время. Сегодня, в крайнем случае завтра, Куо сделает все возможное, чтобы выбраться из Бангкока, — говоря это, он дошел со мной до дверей. — Англия не может оправиться от шока, все мучительно следят за развитием событий. Пока сообщено лишь то, что Персону увезли и он в опасности. Кстати, это так и есть. Те многие на Уайтхолле, кому известно о варианте обмена, мучаются куда больше — понимают, что придется уступить и вместе с Ли выдать Китаю оружие неслыханного потенциала.

— Сорок восемь часов, — повторил я его слова, — уйма времени. Можно многое успеть, если повезет. О Боже, повезет ли нам наконец?

Выйдя от Ломана, я взял такси, сошел, немного не доезжая, и, соблюдая максимальную осторожность, приблизился к той двери склада, что выходила на аллею. Китаец сказал водителю, что будет через час. Тридцать минут назад они должны были начать беспокоиться. Можно допустить, что еще полчаса уйдет на то, чтобы они поняли — он угодил в дерьмо, и если они на этом успокоятся, то о нем забудут. Но я считал, что успокоиться и наплевать на него в сложившейся ситуации они просто-напросто не могут себе позволить: им необходимо было удостовериться, что его не схватили и что профессионалы в полиции не вытягивают сейчас из него жилы, вовремя перехватив капсулу с цианистым калием. Они должны быть уверены, что по-прежнему находятся в безопасности, что вокруг их базы в эту самую минуту не стягивается кольцо вооруженных полицейских.