Кто сражается с чудовищами. Как я двадцать лет выслеживал серийных убийц для ФБР

В кинотеатрах я видел образец для подражания. В показываемых по субботам детских короткометражках «Наша банда» или «Маленькие сорванцы» – уже не помню, где именно, – изображалось детективное агентство; летом 1946 года я создал такое же с тремя своими друзьями. Офис «Агентства РКПК» располагался в гараже, и у него было свое «военное транспортное средство» – деревянная телега на колесах, которую мы окрестили «РКПК-Экспресс». Когда мы не проводили расследования, мы пользовались «Экспрессом» для доставки бакалейных товаров, по четверть доллара за доставку. Такой у нас был побочный бизнес для покрытия расходов. Как и у многих вымышленных детективных агентств из фильмов, нам не хватало заказов для оплаты ренты. Нашей главной деятельностью летом 1946 года было наблюдение за автобусными остановками в поисках подозреваемых. В одежде мы пытались подражать представителям ФБР, героям страны, или, возможно, Сэму Спейду[11] – нахлобучивали на себя шляпы и натягивали длинные плащи. Когда кто-нибудь из наших отцов или старших братьев выходил из автобуса с сумкой для обеда или с портфелем в руках, мы предполагали, что это подозреваемый в убийстве Сьюзанн Дегнан, и следили за ним до дома, а затем расставляли наблюдательные посты, сменяя друг друга по очереди и делая заметки. Взрослые, наверное, недоумевали, чем занимаются эти странные дети в длинных плащах; они так и не узнали истинный смысл наших развлечений.

Тем же летом полиция поймала Уильяма Хайренса, и мне показалось удивительным, что именно он убил не только тех двух женщин, но и маленькую девочку; задержали его в связи с ограблением, которое описывали как «сексуальное» по своему характеру. Согласно обычаям того времени, никаких подробностей не сообщалось, а поскольку в возрасте девяти лет я мало что знал о сексе, то оставил эту часть описания без внимания. В то время самым любопытным в Хайренсе мне казалось то, что он оказался ненамного старше меня – это был семнадцатилетний студент Чикагского университета. Позже выяснилось, что он рассуждал достаточно разумно, чтобы после каждого убийства возвращаться в общежитие и вести себя спокойно, не вызывая подозрений. Его арестовали почти случайно, когда снятого с дежурства полицейского попросили задержать Хайренса, пытавшегося скрыться после неудавшейся кражи. Полицейскому невероятно повезло, что в последующей потасовке пистолет Хайренса дважды дал осечку, после чего подбежал другой полицейский и ударил Хайренса по голове удачно подвернувшимся под руку цветочным горшком. В его комнате были обнаружены улики предыдущих фетиш-краж и убийств. В газете Times дело Хайренса назвали «криминальной историей столетия» и удивлялись огромной куче журналистов, стекавшихся в Чикаго со всей страны, чтобы проследить за событиями и судом. После поимки Хайренса мы, девятилетки, выслеживали на автобусной остановке этого опасного убийцу и играли, будто преследуем до его логова.

Тем же летом наше детективное агентство постепенно заглохло, как и наша фантастическая игра, но в какой-то мере меня продолжили интересовать как сам Хайренс, так и похожие на него преступники; и вполне естественно, что мой интерес в значительной степени отразился на моей профессии и способствовал тому, чтобы я начал ловить и понимать ход мыслей преступников.

В старших классах я был учеником средних способностей и не особенно интересовался каким-то конкретным предметом; два года в местном колледже Чикаго тоже прошли довольно вяло. Затем я вступил в армию, женился, и меня перевели на Окинаву. За океаном продолжал выписывать Chicago Tribune и в одном воскресном приложении прочитал про школу криминологии и полицейского управления в штате Мичиган. Мне это показалось привлекательным. Я подал заявку, меня приняли, и после окончания двухгодичной службы начал посещать занятия. Я очень заинтересовался деятельностью правоохранительных органов, и, как следствие, мои оценки улучшились. Завершив общий курс, поступил в аспирантуру, но окончил лишь один семестр, после чего вернулся в армию – на этот раз офицером, поскольку посещал занятия службы подготовки офицеров резерва в Мичиганском государственном университете.

Я попытался устроиться на работу в полицию Чикаго, но мне заявили, что не заинтересованы в новичках со слишком широким образованием, ведь «от них бывает много неприятностей». Заведующий нашей школы обладал кое-какими связями, но, как в личной беседе поведал мне мой шурин Фрэнк Грейзер, патрульный из Чикаго: лучшее, что мне могли предложить, – это должность патрульного, на которую я мог бы устроиться и с одним лишь школьным образованием. Фрэнк продолжил разогревать мой интерес к органам правопорядка. Но армия предложила стать лейтенантом военной полиции и должность в Германии. Это показалось любопытным, ведь моя семья и семья моей жены происходили из Германии, и мы воспользовались шансом посетить землю наших предков.