Кто стоял за декабристами

Это обогащение положило начало «эпохи Возрождения». Подразумевалось, что после веков упадка возрождается блеск и величие Древнего Рима. Но духовные устои Запада уже были в значительной степени расшатаны. Теперь начался переворот в общественном сознании. От духовных ценностей к приоритету материальных, от добродетелей аскетизма – к культу наслаждений, от догматической веры – к построениям человеческого разума и признанию их преобладающими над верой. Ортодоксальная религия оставлялась в удел «темному» простонародью. Для верхушки общества понадобились изощренные философские теории, способные оправдывать собственные слабости и отход от установок христианства.

А очагом древней философии оставалась Византия, сохранившая в Средние века культурное наследие античного мира. Эта империя давно пришла в упадок, ее громили то крестоносцы, то турки, она потеряла большую часть своих территорий. Но здесь до сих пор действовали классические философские школы, изучали Платона, Аристотеля, Гомера и других мыслителей и поэтов древности. Эти мыслители породили новую ересь, попытались соединить языческую основу с христианством. Причем их сторону приняли патриарх Константинопольский Иоанн Калека, ряд епископов. В тяжелой борьбе в 1341–1347 гг. чистоту православия отстояли святые Симеон Новый Богослов, Григорий Синаит, Григорий Палама. Патриарха низложили. Реформаторство осудили как ересь.

Греческие философы стали перетекать в Италию. Там их высоко ценили, хорошо платили [2]. Один из самых знаменитых философов, Плифон, примкнул к сторонникам церковной унии. Ему предложил блестящие условия Козимо Медичи, могущественный правитель Флоренции и крупнейший банкир, ссужавший деньгами большинство европейских монархов. При дворе Медичи Плифон основал Платоновскую академию [3]. Но изучали в ней не только древнегреческую философию, она стала центром распространения оккультных учений. В академии прославился Джованни Пико делла Мирандола, признанный «крупнейшим итальянским философом» и создавший трактат «900 тезисов по философии, каббалистике и теологии». Даже по меркам «эпохи Возрождения» книга была откровенно еретической, автору грозил суд инквизиции, но под эгидой Медичи тронуть его не посмели [4]. Инквизиция в конце XV века развернула пресловутую «охоту на ведьм», сотнями отправляла на костры безграмотных баб-знахарок, недалеких обывателей, соблазнившихся добиться магическими способами тех или иных житейских успехов. Но источники, подпитывающие эту эпидемию, получали покровительство сильных мира сего, в том числе католических иерархов.

Не замедлили сказаться и последствия разрушения католицизма. В Англии необходимость церковных реформ начал проповедовать философ из Оксфордского университета Джон Уиклиф. Возникли секты лоллардов (бормочущих молитвы). Их радикальное крыло под лозунгами общего равенства поднимало народ на погромы в кровавом восстании Уота Тайлера. Мятеж жестоко подавили, но было и умеренное крыло лоллардов, куда входили дворяне, купцы. К ним примкнул и король Ричард II, стал опираться на парламент, даровал ему большие права, позволил контролировать и утверждать бюджет, налоги. Торжественно пообещал править, руководствуясь законами.

А в Чехии взялся проповедовать последователь Уиклифа Ян Гус. В 1415 году его казнили, но возмущенная Чехия взорвалась восстанием. Причём во взбаламученной стране проявились самые разные течения: умеренные чашники, радикальные табориты, даже древняя гностическая секта адамитов, призывавших вернуться к временам Адама, до грехопадения, для «очищения» совершавших богослужения в чем мать родила и предававшихся общим актам «безгрешной любви». Гуситские войны сотрясали Центральную Европу более двадцати лет, совершенно опустошив ее.

Но даже это стало лишь «цветочками» Реформации, грянувшей в XVI веке. Впрочем, духовные вопросы оказывались при этом уже второстепенными. Люди выбирали те учения, которые казались им выгоднее. Кого-то вполне удовлетворяло, что католические священники за мзду отпускают любые грехи. Так почему же не сохранить католицизм? Лютер отвергал верховенство пап, монашество, церковную собственность – что ж, германские и скандинавские дворяне с энтузиазмом приняли лютеранство, расхватали церковные земли. Анабаптисты проповедовали: если не признавать церковную власть, то зачем признавать светскую? Этим увлеклись крестьяне, громили и грабили всех подряд.