Кто такая Мод Диксон?

Только в США книга разошлась тиражом более трех миллионов экземпляров, началась работа над созданием мини-сериала. Любопытно, что автор, Мод Диксон, была абсолютно никому не известна. Она не давала интервью, не ездила в книжные туры, вообще не занималась рекламой. В книге не было даже страницы с благодарностями.

Издательство, выпустившее роман, – один из конкурентов «Форрестера» – призналось, что Мод Диксон – это псевдоним, автор же предпочел сохранить анонимность. Естественно, это вызвало массу домыслов по поводу его личности. «Кто такая Мод Диксон?» – этот вопрос звучал в бесчисленных журнальных статьях, на интернет-форумах и пресс-ланчах книгоиздателей по всему городу.

В Америке нашли двух обладательниц имени Мод Диксон, но обе кандидатуры сразу были отметены. Одна жила в доме престарелых в Чикаго и не помнила, как зовут собственных детей. Другая была стоматологом-гигиенистом, выросла в Лонг-Айленде в обычной семье со средним достатком и, судя по всему, никогда не проявляла таланта или склонности к писательству.

Многие полагали, что история автобиографична, поскольку у автора и главной героини, от лица которой велось повествование, было одно и то же имя. Несколько сыщиков-любителей отыскали сведения о преступлениях, которые по определенным признакам совпадали с описанным в книге, но ни одна из версий не выглядела бесспорной. Кроме того, в Миссисипи доступ к материалам судебных заседаний по делам несовершеннолетних преступников закрывали, когда им исполнялось двадцать. Городка Колльер-Спрингс вообще не существовало, так что расследование в итоге зашло в тупик.

Обычно Флоренс скептически относилась к литературным произведениям, которые своим успехом были обязаны драматическим перипетиям сюжета. Убийство в ее глазах было дешевым приемом. Но, прочитав «Миссисипский фокстрот», она испытала настоящее потрясение. В этом случае убийство вовсе не служило уловкой для поднятия ставок – в нем был весь смысл романа. Читатель чувствовал, что ни у автора, ни у героини не было иного выбора, и даже испытывал удовлетворение от такой развязки.

Флоренс до сих пор помнила эти строки:

Нож вошел легко, острый край его мгновенно вторгся в теплые мягкие складки внутренностей Фрэнка. Она ударила снова. На этот раз нож попал в ребро – рука ее сильно дернулась, соскользнула с рукоятки и коснулась бледного тела. Живот его был залит кровью, жесткие темные волоски слиплись, как на голове новорожденного.

Ничего подобного Флоренс раньше не читала: текст был резкий, жесткий, даже жестокий. В конце концов, какая разница, мужчина Мод Диксон или женщина. Она знала, что, кем бы автор ни был, он не похож на других, как и сама Флоренс.

– Да с чего ты так завелась? – искренне удивлялся Фриц. – Господи, ну я же не говорю, что женщины не умеют писать. Я просто говорю, что этот конкретный писатель – не женщина.

Аманда потерла переносицу и сделала глубокий вход:

– Почему я так завелась? Да потому, что эта конкретная писательница стала самым продаваемым романистом года и номинирована на Национальную книжную премию. Но, разумеется, книга может быть действительно стоящей, только если ее написал мужчина, а если женщина, то это просто развлечение для книжного клуба. Ради бога, ну мало вам своих печенек, так еще и наши крошки подавай!

– Вообще-то, – вмешалась Флоренс, – самым продаваемым автором в том году был Джеймс Паттерсон, хотя «Миссисипский фокстрот» стал самой продаваемой книгой.

Все взгляды обратились на нее.

– Мне так кажется, – добавила она, хотя была в этом уверена, и тут же возненавидела себя.

– Что ж, спасибо, Флоренс, еще одну крошку отняла.

– Да при чем тут эти твои дурацкие подсчеты, Аманда, – сказал Фриц. – Мой друг, кстати, женщина, работает во «Фрост/Боллен», так вот она клялась мне, что Мод Диксон – мужчина. Конечно, это могла бы быть женщина, но в данном случае точно нет.

Он виновато пожал плечами. «Фрост/Боллен» было литературным агентством Мод Диксон.

– Ну и кто же это тогда? – допытывалась Аманда. – Как его зовут?

Тут Фриц замялся:

– Я не знаю. Она просто случайно услышала, как о ней говорят «он»…

Аманда всплеснула руками:

– Да это полная чушь. Мужчина просто не мог написать эту книгу. Нет на свете мужчины, способного так убедительно писать о женщинах. Как бы он себя в этом не убеждал.

Словно чтобы наказать себя за проявленную робость, Флоренс решилась:

– Генри Джеймс? Эдвард Морган Форстер? Уильям Теккерей? – Она всегда чувствовала особое родство с Бекки Шарп.

Аманда повернулась к ней:

– Серьезно, Флоренс? Ты думаешь, «Миссисипский фокстрот» мог написать мужчина?

Флоренс пожала плечами:

– Вполне. Я вообще не вижу разницы.

Аманда посмотрела на потолок.