Кто-то другой

Завитая блондинка в черном корсаже и красной юбке решила попытать счастья. Тьери попробовал представить себе ее жизнь: она была влюблена в безработного, который ненавидел, когда его заставляли вкалывать, но нужно же было на что-то жить. С тех пор как он начал следить за людьми, он развлекался тем, что награждал их судьбами по своему желанию, словно у него была на это лицензия.

Еще есть время.

Ну пусть будет стаканчик. Девушка слегка приложила губки к мизерному бокалу с двумя кубиками льда. Он задумался, каков следующий этап этого скучного ритуала, который должен привести его к пьянству, потом разорить, чтобы девушке хватило денег на ближайший месяц.

— Как тебя зовут?

Он колебался между Полем и Тьери. Уже не тот, но еще и не другой. Но ей-то было наплевать на его имя, а Тьери даже не пытался узнать ее. Родье был прав, ему достаточно слезть с этого табурета, вернуться домой, к Надин, а завтра пойти в свою мастерскую.

Еще есть время.

— Ты женат?

— …

— Можешь не отвечать.

— …

— Хочешь еще выпить?

— Я закажу бутылку, хозяйке это понравится. Но за это мне нужно от тебя кое-что: мы поцелуем друг друга в шею, два-три раза, прямо здесь.

— Ты или я?

— Оба.

— Странный ты какой-то.

Она решила, что он чувствует себя не в своей тарелке, взяла его за плечи, и Тьери пришлось покориться нежному шквалу поцелуев, перемежаемых покусываниями в шею. Он уткнулся носом в вырез ее платья, чтобы пропитаться ее духами. В этом странном объятии не было ничего знакомого, ничего чувственного, только ощущение сообщничества с этой девушкой из другого мира.

— Смотрите-ка, влюбленные голубки, — заметила Катрин. — Будете продолжать в том же духе — приедут пожарные или полицейские.

Специалистка по поцелуям захихикала — со своей задачей она справилась. Блен погладил ее по плечу, расплатился и вышел.

— Ты возвращаешься все позже и позже.

— Ты не спишь?

Тьери, как был в одежде, рухнул на кровать.

— Ты напился?

Жалея, что это не пришло ему в голову, он ответил «нет», чтобы она убедила себя в обратном.

— Ты надо мной издеваешься, от тебя же разит, как из бочки.

Способ, который изобрел Тьери, чтобы обставить разрыв с Надин, начав с постепенного ухудшения отношений, был гораздо изощреннее того плана, что задумал клиент Родье.

— Нам надо поговорить.

— Может, отложим до завтра?

Тьери почувствовал, как она придвинулась к нему и застыла, принюхиваясь.

Уронила пару слезинок.

Завтра она найдет на подушке парочку белых вьющихся волос. Следы помады на воротнике.

А дальше все понятно.

НИКОЛЯ ГРЕДЗИНСКИ

Голый Николя с полузакрытыми глазами нашел ванную, отделанную белым фаянсом, и скрепя сердце залез под душ, чтобы смыть с себя запах секса, который пропитал его целиком. И, оставляя за собой мокрые следы, пошел пристраиваться под бочок своей спящей красавицы. Лорен сдалась, но ее загадка осталась. Выйдя из «Линна», они пытались найти прилагательное, определяющее их состояние — они были серыми. Прекрасный серый вечер, подкрашенные голубым сумерки. Они шли по берегу Сены, и тут, словно по волшебству, перед ними возник огромный корабль, медленно движущийся в их сторону, — отель «Никко», как они узнали только на следующий день. И они пошли на абордаж с высокомерием пиратов, готовые спалить все при малейших признаках сопротивления. Николя ознакомился с содержимым мини-бара еще до того, как потребовал номер. На свой этаж они поднялись пешком, хихикая при мысли, что разбудят тех, кто спокойно спит в такой поздний час.

— Шампанского? — спросил он, встав на колени и засунув голову в холодильник.

— Шампанского!