Кто-то, кого я знала

— Это та часть клише, с которой я не всегда согласна... Смысл тут не в том, что ты отпускаешь ее и ждешь, когда она вернется. Смысл в том, что ты любишь ее больше своих эгоистичных желаний. Твоей любви достаточно, чтобы позволить ей самостоятельно выяснить, что для нее значит твоя любовь. Бывает, люди любят друг друга без оглядки, не задумываясь, предназначены ли они друг для друга. Уверена, ты такое видел.

— Видел.

Кэм и Эдли любили именно так. Я хотел, чтобы она была моей, только моей, но часть ее всегда будет принадлежать ему, часть ее всегда будет любить его. Они не были предназначены друг для друга. Уже нет. Но это не значило, что их любовь уйдет.

Возможно, это было все, что также уготовано для меня и Эдли.

Возможно, в этом была вся она. Девчонка, которая шла по жизни, собирая обломки мужских сердец, коллекционируя их, как иные коллекционируют марки или рюмки, понемногу теряя себя, пока от нее совсем ничего не останется.

Нравилось мне или нет, Эдли забрала с собой часть меня, но где-то по дороге я забрался ей под кожу. Я и сам забрал часть ее, и это хотя бы придавало всей истории небольшой смысл.

— А если она никогда не вернется? Что, если все и, правда, кончено?

— Значит, отпусти. Это не делает твою любовь менее значимой.

— А если она вернется?

— Значит, заставь ее побороться за тебя. Пусть докажет самой себе, что она действительно хочет быть с тобой... Ничто стоящее не дается даром.

Глава 23 Эдли

Я ни грамма не удивилась, услышав, что мой рейс отложили. Жизнь бывала изменчивой стервой. Вселенная трудилась не покладая рук, чтобы заставить меня увидеть собственный ошибки, посылая череду событий, чтобы вернуть меня назад в Калифорнию: приезд Маделин в Северную Каролину, появления в моей жизни Альфреда с его выдающейся историей, Ханна, случайно открывшая мое письмо, и Кэм, приславший мне билет. Все вдруг сложилось, как кусочки пазла.

Я противилась и сражалась с судьбой на каждом шагу, но как только решила сдаться на ее милость, она повернулась ко мне задом. Вселенная хотела, чтобы я сражалась за новый поворот, так же остервенело, как раньше цеплялась за старое. И я собиралась сражаться, даже, если четырех часовая задержка рейса приведет меня в Лос-Анджелес лишь за час до премьеры.

Удача не вернулась ко мне даже после приземления. Пока я пробиралась сквозь людный аэропорт, кто-то вылил кофе на мой тщательно подобранный наряд.

В декабре погода резко изменилась от Восточного Побережья до Западного, и я тщательно подбирала идеальный прикид, учитывая разницу температур. На мне была лучшая пара джинсов и красивая красная блузка под теплым пальто, его я собиралась снять по прибытии. Присутствия на премьере в моих планах не было (даже имея в запасе время, чтобы принарядиться, у меня не было с собой ничего подходящего). Мне нужно было перехватить Деклана по пути на мероприятие.

Можно было бы позвонить ему, но кое-что следовало сказать с глазу на глаз. Только так.

А еще вставал вопрос о том, как я вообще куда-то доберусь.

Посверлив глазами мобильный, я приняла молниеносное решение и пролистала список контактов. Быстро нажала вызов, не давая себе передумать.

Конечно, был и другой выход. Я могла попросить Кэма прислать за мной машину или поймать такси. Но мне хотелось набрать этот номер. У меня руки чесались доставить этому абоненту некоторые неудобства.

Завершив звонок, я отправилась в туалет, чтобы сменить промокшую одежду. Этому недотепе, действительно, нужно было столько кофе? Со вздохом сожаления я переоделась в то, что захватила с собой.

Даже поговорив по телефону, я не могла поверить, что это его машина подкатила к остановке передо мной, не прошло и получаса.

— Ты здесь, — произнесла я, не в силах убрать недоверчивый тон из такого приветствия.

— Ты же звонила, — пожал он плечами и подошел ближе, чтобы забрать мой легкий рюкзак. Я слишком волновалась о времени, чтобы взять с собой что-то, кроме ручной клади. — Ты моя сестра. Это дает тебе несколько привилегий, в том числе и личного водителя, если я правильно помню.

Мы заторопились к его машине, маленькой четырех дверной «Ауди», избегая внимания служащих зоны прибытия аэропорта. Я назвала театр, в котором будет проходить премьера. Я была уверена, Томас знал дорогу. Он всегда хорошо ориентировался.

В машине стояла тишина, Томас не потрудился даже включить радио, а я не стала ему напоминать. Место в этой машине было не для меня, больше нет. Молчание затянулось, и я отчаянно пыталась подавить это чувство неловкости. В конце концов, он мой брат, но чем дальше, тем хуже мне становилось. Бывают такие моменты, когда ты просто не знаешь, это лишь тебе неловко, или человеку рядом тоже.

— Ты сказал маме с папой? — выпалила я. — В смысле, что мы разговаривали.

— Нет, — ответил брат и, помигав фарами, умело скользнул в соседний ряд. — Не хочу, чтобы они ждали, когда ты появишься. Они и так ждали достаточно, как по мне.