Кто-то мне за все заплатит!

– Валерий! Я сказал – выйдите все! Это родственники больной, они хотят с ней проститься. Прошу всех сейчас же покинуть операционную!

Врачи и медсестры медленно вышли, недоуменно поглядывая на странную группу, и Сергар заметил, как у того, кого назвали Валерием, слегка расширились глаза, когда он увидел руку мужа пациентки, уткнувшуюся в бок Вячеслва Михайловича.

Хлопнула дверь, отрезая от внешнего мира, Маша сделала шаг назад, подхватила табурет, стоявший у входа и заперла дверь с помощью его ножки, воткнутой между дверными ручками. Два поворота защелки – теперь дверь заперта и на замок.

– Как потом выбираться-то будем? – опустошенно проговорила девушка, бессильно опуская руки – Войти – это даже не полдела!

– Лучше сразу сдайтесь – мрачно предложил врач – Сейчас Валера вызовет охрану. Полицию. Он все понял. Вы сами погубили и жену, и ребенка. Так хоть ребенка можно было спасти. А что теперь?

– А теперь мы займемся лечением! – бросил Сергар, расстегивая рубашку – Парень, как тебя там? Володя? Володя, держи его на «привязи», чтобы не мешал. Возьми настоящий нож, лучше вот этот! Держи на прицеле, чтобы не дернулся!

Сергар подал парню большой скальпель, и Володя убрал в карман ключи от автомобиля – он угрожал доктору именно ключом, и тот сейчас это понял, кусая губы от досады.

– Маша, снадобье! Влей ей в горло, только смотри, чтобы не задохнулась! Пуля в черепе, да? Доктор, в черепе пуля?

– В череп. Прошла через лобные доли, отразилась от стенки и ушла в затылочную часть. Там и осталась! – проворчал врач, удивленно следя за манипуляциями незнакомца. А тот сосредоточенно раздевался.

Оставшись в одних трусах, Сергар дождался, когда Маша вольет снадобье в рот пациентки, потом сделал несколько странных движений, похожих на движения бойцов, занимающихся единоборствами, сел на пол, скрестив ноги и положив руки на колени, и сидел так минут пять, не обращая внимания на крики в коридоре, на стук в дверь. Не заметив, Вячеслав Михайлович дернулся к двери и тут же застыл, сморщившись от боли в боку, уколотом острым хирургическим ножом.

Затем встал, и не глядя на удивленные лица Володи и его пленника, медленно забрался на операционный стол, предварительно содрав простыню с беспомощной обнаженной пациентки. Обхватил ее обеими руками, лег рядом, прижавшись всем телом, как ребенок, обнявший мать и застыл так, закрыв глаза.

– Это еще что такое? – с некоторым страхом спросил врач, глядя на то, как над пациенткой и лежащим рядом человеком вдруг поднялось что-то вроде светящегося тумана – Ребята, вы кто?!

– Молчи! – буркнула Маша, стоя рядом с врачом – Отсюда есть еще выход? Черный ход какой-нибудь?

– С той стороны... вон там – врач указал на дальний угол операционной – Только он закрыт. И все равно там вас будут ждать. Вы что думаете, так просто отсюда уйдете?

– Уйдем! Сейчас вылечим эту бабу, и уйдем! – убежденно сказала Маша – И ты нам поможешь уйти! Иначе я тебе башку откручу! Веришь?!

– Почему-то – верю... – вздохнул Вячеслав Михайлович, и тут же его глаза широко распахнулись, а челюсть отпала – Гляньте! Вы только посмотрите, что происходит! О господи! Да что это такое?!

Буквально на глазах обритая голова молодой женщины начала обрастать волосами – черными, блестящими, цветом – как антрацит. Рана на голове исчезла, на ее месте теперь была гладкая кожа, зароставшая волосами. Лицо женщины стало розовым, исчезла мертвенная бледность статуи. А потом... женщина вдруг громко, глубоко вздохнула и подняла веки.

– Жива! Она жива! Светка! Светка, это я! – парень бросился к жене, схватил ее обеими руками за голову и вглядываясь в глаза тихо сказал – Ты вернулась?!

– Ты... ты... милый, где я?! – тихо спросила женщина, и вдруг застонала, кусая губы – Больно! Вова! Время! Я рожаю! Рожаю!

Женщина выгнулась, закричала, как кричат все роженицы – с болью, с мукой, и тогда Вячеслав Михайлович очнулся от ступора, в который его вогнало потрясение:

– Вот это ни хрена себе!

И тут же деловитым голосом добавил:

– Мне нужна помощь. У нее воды отошли! Ну чего ты вытаращился на меня?! Твоя жена рожает, не стой столбом! Мне нужны помощь! А вернее – ей!

В дверь забарабанили, и металлический голос сказал:

– Откройте! Иначе мы будем ломать дверь! Отпустите заложников!

Сергар закончил застегивать брюки, и устало сказал:

– Где выход? Дайте нам пять минут. Вы можете их задержать? Дать нам уйти? Как-нибудь успокоить? Вот вам (достал из кармана несколько пятитысячных бумажек) за ущерб вашей гордости. И за то, что вы все объясните как надо. Как-нибудь! Нас не упоминайте. Вы нас не запомнили!

– Кто вы?! – снова, с некоторым страхом спросил врач – Инопланетяне?

– Волшебники – серьезно пояснил Сергар, взглядом отыскивая черный вход – Скажете, что случилось чудо и женщина самоисцелилась. А еще лучше – что ничего не помните. Ни нас, ни того, что случилось. Очнулись – она рожает!

Женщина снова закричала, так, что у Сергара мороз прошел по коже, и в дверь снова забарабанили. Дверь задрожала от тяжелых ударов, но выдержала напор.