Кто-то простой

Впервые довелось увидеть, как вскрывают груз А1. Защита слезала пластами, Игорь рвал ее, откидывая в сторону, будто нетерпеливо вскрывал новогодний подарок. Ладони мерцали алым сиянием, наверное, что-то вроде силового поля с механизмом распознавания. Выглядело завораживающе. Когда худенький, взъерошенный паренек голыми руками отрывает куски металла, ты не думаешь о технологиях, ты просто смотришь.

Что же там, за всеми этими сверхзащитами? Какое-то оружие? Секретная информация? Невиданная технология? Когда последний пласт упал на пол, на панели рабочего стола лежал шлем. Довольно заурядный, похож на мотоциклетный. Какая-то особая защита что ли? Шапочка из фольги нового поколения. Хотелось примерить, но я сдержался. Мало ли какие ослиные уши от такого отрастут.

– Я вынужден предупредить, этот шлем только прототип. Мы проводили исследования на севере, – Игорь взял его в руки, – как бы тебе объяснить.

– Ну не такой уж я тупой, как-нибудь объясни, – обиделся я.

– Ты наверняка что-то такое читал или смотрел, про перемещение сознания, про искусственный интеллект, про информационную природу разума?

Я неопределенно кивнул. Что-то такое я, конечно, слышал, но начало мне не очень понравилось. Лучше бы лазерные лучи.

– Мы давно бились над проблемой человеческого бессмертия. Пока наши коллеги пытались решить вопрос в плоскости фармацевтики, анатомии, генетики, мы зашли со стороны кибернетики. Этот шлем позволяет захватывать сознания существ, находящихся рядом, и перемещать в хранилище. Теоретически.

– А на практике все умрут?

– Не совсем. Мы не просто так оказались на территории зараженных, ты правильно понял. Проводили испытания. Теоретически, – он выделил это слово, – тут должен быть еще блок-хранилище. Оператор в шлеме, как бы маршрутизатор. Нет, правильнее, переводчик. Точнее, дорога, – Игорь совсем запутался, пытаясь объяснить мне что-то настолько высоконаучное, что в моем обывательском языке для этого просто не было подходящих слов. – В общем, именно благодаря сознанию оператора происходит перемещение.

– То есть, кто-то может надеть эту штуковину и повыбивать сознания слизней?

– Теоретически.

Мне захотелось дать ему в морду. Еще и голова ужасно разболелась, глаза будто ложкой выковыривали. Наверное, давление поднялось.

– Игорь, у нас осталось минут десять, хватит мяться! Говори, как есть, – я не сдержался, переходя на крик. – Что мы можем сделать практически?

– Практически можно надеть шлем и, да, захватывать и принимать сознания слизней. Но их некуда будет перемещать! Я не знаю сколько сможет вместить мозг оператора. И не знаю, что случится с человеческим мозгом, который попытается принять мозг слизня, а не просто пропустить его через себя. Сойдет с ума? Окажется сам выбит? Просто умрет? Я не знаю, не знаю, не было таких испытаний!

– Не ори, – попросил я. От шума головная боль стала просто невыносимой, ладони горели. – Я надену шлем и постараюсь нейтрализовать как можно больше нападающих. А ты должен мне кое-что пообещать. Если ты поймешь, что со мной что-то не так. Что я уже не я. Ты выстрелишь сразу, не раздумывая, – я положил на стол пистолет. – Пользоваться умеешь?

Он кивнул. Спросил:

– Почему ты? Это мой проект. И, боюсь, что именно за мной следовали слизни.

– Потому что я – охранник. Дерьмовый охранник, который должен делать то, что должен. И потому что, если есть возможность выбирать, то надо попробовать сохранить твои мозги, а не мои.

К счастью, он не спорил.

Потому что я мог отказаться. Я чувствовал, что где-то внутри меня часть сознания мечется в панике и желает только одного – скинуть этот шлем к чертовой матери и бежать отсюда. Но я просто сел на стул и подставил голову. Есть такое хорошее выражение «делай то, что должен и будь что будет».

Раньше, особенно подростком, я хотел быть героем. Мечтал, что совершу что-то невероятное. Спасу город. Придумаю лекарство от всех болезней. Вынесу из пожара ребенка. Мне казалось, что герои это какие-то особенные люди. Что они полны благих побуждений, и идут на подвиг с осознанием величины своего поступка. А потом в притворном стеснении опускают глаза и говорят что-то вроде: «Да нет, я просто обычный человек».

Очень часто встречал это в книжках и всегда думал, что это чертова ерунда. Все эти спасители мира, бормочущие, что они простые люди, пока их захваливают и носят на руках. Я им не верил.

А теперь я понял, что никаких героев вообще не бывает. Есть какой-то самый простой человек, который оказался в ситуации, когда у него нет выбора. Он просто делает то, что должен. И будь что будет. До утра мне не дожить в любом случае, так если есть шанс спасти хоть кого-то, разве это героизм? Это просто моя работа. Звучит до тошноты пафосно, но я все же охранник. Мое дело – охранять. Иногда и ценой собственной жизни.