Кто-то внутри 2

— Похоже, вы меня знаете, — сказал я. — А вас как зовут?

— Кристина, — снова улыбнулась она.

Так звали домашнего андроида Демидова, первое… гм… относительно живое существо, которое поприветствовало меня в этом мире.

— А на самом деле? — спросил я.

— Чем вам не нравится это имя Александр? — спросила она, сделав ударение на последнем слове. Дескать, мы все представляемся не теми, кто есть на самом деле.

— Ладно, пусть так, — сказал я. — И чего вы от меня хотите?

— Мы хотим вам помочь, — сказала она. — Мне кажется, что вам не помешает помощь.

— Она не помешала бы мне и раньше, — сказал я. — Но вы бросили меня на произвол судьбы.

Я не знал, как ее на самом деле зовут, но мне было понятно, кого она представляет. Не так уж много людей знали, кто я на самом деле, и первая часть ее речи почти дословно повторяла мое собственное представлению Нурлану, одному из лидеров московского сопротивления. Незадолго перед тем, как он отказал мне в поддержке и оставил меня в канализации, где меня и нашел Ван Хенг.

— Это была вынужденная мера, — сказала Кристина.

Я улыбнулся.

Нурлан тогда объяснил мне, что опасность, которая со мной связана, перевешивает мою потенциальную ценность для сопротивления, и предложил мне выплывать самому.

Я выплыл, и они снова пришли ко мне.

Что же изменилось?

Несомненно, они нашли меня, благодаря вчерашней трансляции. И что же они увидели?

Человека уцелевшего, но не знающего, как ему жить дальше. Опустившегося на самое дно, вынужденного драться с себе подобными, чтобы заработать денег на завтрашний день. Возможно, человека отчаявшегося и готового на все.

В любой другой ситуации я послал бы ее к дьяволу, ибо мне не нужна была лицемерная помощь от тех, кто однажды уже бросил меня в беде. Я мог понять мотивы Нурлана, но это не делало его надежным союзником даже на короткий срок. Лучше уж быть одному, чем пустить за свою спину человека, в котором ты не можешь быть уверен до конца.

Однако, сейчас я не был свободен в своих решениях, и эта встреча скорее всего была частью плана Ван Хенга, а значит, мне следовало подыгрывать. Но я не должен был соглашаться с ней слишком легко, чтобы они ничего не заподозрили.

— Я немного знаю о вашей организации, — сказал я.

— Так и должно быть.

— Тем не менее, мне известно, что вы не альтруисты, — сказал я. — И это значит, что за вашу помощь я должен буду чем-то заплатить. Чем?

— Вы не в том положении, чтобы торговаться, Александр, — сказала она.

— Отчего же? У меня есть деньги…

— Не сомневаюсь, — сказала она. — Вы с вашими способностями всегда можете раздобыть денег, но дело ведь не только в деньгах? Для того, чтобы жить полноценной жизнью в империи цинтов, нужны не только деньги, но еще и очки социального рейтинга, а вы не можете устроиться на официальную работу по поддельным документам, поэтому и вынуждены были участвовать в подпольных боях, не так ли?

— Я победил, — напомнил я. — И мне скоро переведут мой гонорар.

— Не сомневаюсь, — сказала она. — Но что будет дальше? Социальный рейтинг постоянно расходуется, и вам потребуется куда больше очков. Тех, что вы выиграли, хватит на полгода, не больше. А что потом? Снова пойдете драться?

— Почему бы и нет?

— А если вас раскроют? Вся мощь репрессивной машины империи обрушится на вашу голову.

Это звучало резонно, но на самом деле ничего не объясняло. Да, почти каждое действие в империи цинтов требовало очков социального рейтинга, черт побери, без них меня бы не пустили бы даже в это кафе, а когда их число приблизится к нулю, мне и билет на автобус не продадут, и способов получить эти очки без официального трудоустройства, со всеми вытекающими из этого рисками, не так уж много. Империя стремилась контролировать жизнь всех своих подданных, и было очевидно, что жителям оккупированных территорий в этом плане приходится куда тяжелее, чем самим цинтам, и жить на нелегальном положении тут очень непросто, но…

— Почему вдруг это стало вас волновать? — спросил я.

— Потому что наше сотрудничество может быть взаимовыгодным, — сказала Кристина. — Мы можем помочь вам, а вы можете помочь нам.

— В чем?

— Я не могу говорить об этом здесь, — сказала она.

— Если вы не можете говорить об этом здесь, значит, вы не можете говорить об этом в принципе, — сказал я и одним глотком допил кофе. — Что ж, поехали.

— Поехали? — удивилась она.

— У вас же должен быть транспорт, — сказал я. — Отвезите меня к тому, кто может говорить. А лучше всего — отвезите меня к тому, кто принимает решения.

— Хорошо, — она поставила свою чашку на стол. — Машина ждет меня за углом.

— И если у вас есть какой-нибудь идиотский план, вроде того, чтобы надеть мне на голову мешок или что-то вроде того, то лучше вам отказаться от него прямо сейчас, — сказал я. — Иначе поездка не состоится.

— И в мыслях не было, — сказала она. — Но свой телефон вам придется отдать мне. На время, разумеется.

— Хорошо, — сказал я.

— И смарт-часы.

Я задрало рукава и показал ей оба запястья. Я не ношу часы.

— Что ж, тогда в путь, — не слишком уверенно улыбнулась она.

«Как думаешь, это оно?» — спросил Сэм.

«Похоже на то».