Кто ты?

– Насколько я понимаю, тебе известно о перуанской нефти? – спросил он.

Я как будто встрепенулся и еще раз огляделся, а потом прошептал ему чуть ли не на ухо:

– Известно. Но я не хочу, чтобы все узнали. Собираюсь отхватить большой куш.

– А я думал, это все пустое, ведь они бог знает сколько лет не платили дивидендов.

– Это правда, – подтвердил я, – но теперь дела у них пошли на лад... У меня информация из достоверных источников.

Он мне не очень поверил, тогда я выпил еще вина и опять наклонился к его уху.

– Послушай, – сказал я, – мне ни к чему, чтобы все узнали, но для тебя и Кристины я все сделаю. Тебе ведь известно, что я был в нее влюблен да и теперь еще влюблен, но тогда тебе удалось опередить меня... а теперь я хочу сделать вам приятное.

К этому времени я немного возбудился, и он подумал, будто я опьянел.

– Очень мило с твоей стороны, старина, – сказал он, – но я стреляный воробей, и мне нужны доказательства.

Он сидел немного ссутулившись и был очень похож на настоящего ростовщика.

– Есть доказательства, – заверил я его. – Но только не здесь. Приходи ко мне сегодня после обеда, и я все тебе покажу.

– А как ты их заполучил?

– Скажу вечером. Приходи после ужина... После девяти...

– На Харли-стрит? – спросил он.

И я понял, что он заглотил наживку.

– Нет. На Принс-оф-Уэльс-роуд. Мне еще надо поработать в больнице. И, знаешь, никому не говори, что идешь ко мне. Я сегодня купил несколько сотен акций на свое имя, и наверняка многие это уже обсуждают. Если узнают, что мы скооперировались, нам несдобровать. Короче говоря, здесь не место для нашей беседы.

– Хорошо, я никому не скажу, – пообещал Леви. – Приду в девять. А ты уверен, что дело стоит того?

– Еще бы! Все предусмотрено.

Я ведь и в самом деле так думал.

Мы расстались, и я отправился в работный дом. Больной умер около одиннадцати. Я осматривал его сразу после завтрака и потому не удивился этой скоропостижной смерти. Уладив все формальности, я перевез труп в больницу. Это было около семи вечера.