Кто ты, Лиди?

Я достал из своей аварийной аптечки баллончик с фиксирующей пеной, выложил в правильное положение сломанную ногу Лиди и покрыл её пеной из баллона, которая прямо на глазах застывала, обволакивая повреждённую ногу плотным коконом с металлическим блеском. Лиди вздрогнула, видно от боли, но, стиснув зубы, перетерпела.

Так, шина на повреждённую ногу наложена, обезбаливающее ещё работает, теперь можно можно двигаться.

Я ухватил Лиди за эвакуационную скобу на комбезе и потащил подальше от капсулы, то и дело спотыкаясь в глубоком снегу.

Пурга усиливалась. Ветер, к счастью, или по моему интуитивному выбору направления движения, дул в спину, не особо мешая ходьбе.

Когда отблески огня от догорающей капсулы практически исчезли в круговерти снега, я остановился — нужно было делать какое-то укрытие, чтобы не замёрзнуть.

Я разрыл руками глубокий снег сделал яму. Затащил в неё Лиди. Достал из аварийного комплекта, который был прикреплён сзади на поясе каждого из наших комбезов, спасательные одеяла, закутал в него с головой девушку, лёг рядом с ней и закутался в своё одеяло. Включил обогрев и наддув. Через минуту мы с Лиди лежали в тёплых коконах, лицом к лицу. А сверху нас быстро заметал снег…

— Ты как? — спросил я, прикоснувшись губами к холодному носу девушки. — Согреваешься?

— Да, спасибо, Жорж, мне становиться намного теплее. Спасибо! Я засыпаю и ничего с этим не могу сделать, нет сил, Жорж — Лиди поцеловала меня в губы быстрым, еле уловимым движением. — Как думаешь, мы проснёмся?

— Да, обязательно. Одеяло держит тепло и воздух целые сутки и поэтому мы с тобой не замёрзнем. Сейчас поспим, переждём пургу и двинемся дальше. Спи. Отдыхай. Я присмотрю за тобой.

— Люблю тебя! — слегка улыбнулась мне Лиди и закрыла глаза, погружаясь в глубокий сон.

Вслед за ней вскоре заснул и я.

Было тепло, уютно и спокойно…

Файл 18

Я проснулся из — того, что кто-то бесцеремонно о жёстко тянул меня за ноги. Реальность вернулась в виде яркого солнечного светы, группы людей в форме Флота и большого транспортного коптера, стоявшего метрах в пятидесяти с включенными турбинами. Второй коптер, боевой, барражировал вокруг, прикрывая с воздуха транспортник.

Меня вытряхнули из спальника и поставили на ноги. Я оглянулся — Лиди уже не было в нашей берлоге — вон, её на носилках заносят в открытые двери транспортника.

— Жорж Нарси? — спросил меня один из спасателей, судя по нашивкам на синей парке — полковник.

— Да

— Идти самостоятельно можете?

— Да.

— Идите к коптеру.

Дальнейшие переговоры были бессмыслены, судя по суровым и недоброжелательным взглядам спасателей Флота. Было непонятно — спасли они нас, или арестовали. По крайней мере, это касалось меня. Скоро это выясниться. Но то, что мы вернулись на Землю — это точно, и это было хорошо, и даже больше — просто отлично. И нас подобрали спасатели Флота, значит, и медицинская помощь Лиди будет оказана. А там — видно будет.

В коптере меня поместили в отдельном отсеке и я Лиди не видел. На все попытки узнать о её состоянии у моих вооруженных конвоиров, или охранников, сидящих на скамье рядом с обеих сторон от меня, ни к чему не привели — они просто не реагировали на мои вопросы.

Летели долго — несколько часов. Зная характеристики этих типов коптеров я смог предположить, что за это время коптер мог пролететь больше тысячи километров — далековата была цель перелёта, однако.

Потом было всё вполне предсказуемо: высадка в закрытом ангаре, лифты, переходы, санитарная обработка, медицинский блок.

Медосмотр длился недолго, в стандартном Автодоке: датчики и сканеры собрали всю информацию, робот взял образцы крови. Несколько сотрудников, облачённых почему-то в комбезы биологической защиты, задали мне буквально несколько вопросов о моем самочувствии. И отправили дальше, с в сопровождении охраны. Я даже был немного раздосадован таким поверхностным вниманием к моей персоне: всё — таки я прошёл переход в Точке Дерека, могли бы и внимательнее расспросить меня, да, видно, их это не очень — то интересовало.

Меня привели в жилой блок без окон с охраной возле дверей и камерами, понатыканными во всех углах. Комната небольшая, кровать, стол, стул, стеклянная дверь в душевую и совмещённый с ней туалет — тотальный контроль.

Я растянулся на койке и вскоре заснул, вымотанный событиями прошедшего дня. Мне снился Бельтамо и Элли.

Прошло несколько дней, или ночей, заполненных постоянными допросами. Допрашивали меня флотские офицеры. Не били, и не угрожали. Просто вытягивали из меня снова и снова всё, что я делал, видел и слышал на «Веге» за время полёта. Вопросов по моему интиму с Лиди не задавали. Иногда, перед очередным допросом что-то кололи мне в вену, но я не ощущал никаких последствий, как мне казалось. Но вымотали меня эти допросы очень сильно, и вскоре меня оставили в покое на несколько дней.