Кто ты, Люсиль?

Двадцать третьего мая прошлого года мне поставили страшный диагноз. Воспоминание это было таким же свежим, как и о встрече с друзьями вечером прошедшей пятницы. За день до этого прошла последняя игра сезона. «Бурые медведи» проиграли в финале с разницей в два очка. Пропускать вечеринку было нельзя, поэтому я проторчала в офисе до глубокой ночи, а на следующее утро с головной болью из-за недосыпа и усталость поехала ко врачу. Рак определили быстро, церемониться с мягкими словами тоже не стали. Сказали так как было на самом деле.

Пожалуй, тот день можно назвать переломным, потому что сидя на детской площадке у своего дома, я смотрела на маленьких детей, что резвились и хулиганили так, как я никогда себе не позволяла. Эти дети были самим воплощением жизни, её истоком и ключом. Они кричали, махали руками, звали друг друга побегать по металлическим крышам гаражей. Они существовали только в одном моменте.

У меня был выключен телефон сутки. Я прогуляла всю ночь под моросящим дождем в костюме тройке, без которого никогда не выходила в город. Я смеялась и плакала, пытаясь понять тоже, что понимали те дети с площадки, пытаясь за один день стать чем-то большим, чем я сама.

И сколько бы я босая не прошла, держа каблуки в руках, сколько бы мозолей не натёрла и сколько бы острые кровоточащие раны на её ступнях не причиняли боли, я никак не могла понять отчего же мне было так хорошо в тот день. Страх и время – стали моими спутниками на ближайшие три месяца. У меня было много свободных часов, чтобы подумать о том, чего бы хотела я, а не те, кто стоял надо мной. Мир сдвинулся, показав мне, что теперь миром должна была стать я сама.

В нашем городе футбольными были три сезона – весенний, летний и осенний. Весенний кончался к двадцатым числам мая, летний к десятым числам августа, а осенний к десятым числам ноября. Весенний и осенний не транслировались, они скорее были условными, и проводились больше для самих футбольных команд, чем для зрителей. За летним же следили внимательно. Помимо финансовой поддержки со стороны города, победителей летнего сезона могли перевести в региональный статус, что позволило бы команде участвовать в соревнованиях между клубами в разных регионах.

Количество пробных, или же дружеских, матчей было показателем развития команды, как зависящей от взаимоотношений между играми, так и от мнения о них других руководителей клубов.

Тренировочные матчи могли устраиваться и во время проведения сезона, но они служили скорее авторитетным символом, на который обращали внимание представили межрегионального комитета.

Седьмого июня первый матч проходил на стадионе. Погода стояла чудесная. Воздух становился душным к концу дня, но в полдень кроме солнца и белых пушистых облаков на голубом небе ничего не было.

Я не отнекивалась от приглашения Аси, а сразу сказала, что хотела бы сходить и посмотреть, как их команда, пускай для неё уже и бывшая, покажет себя на первой игре за почти десять месяцев бездействия и сплошных тренировок. Тем более Стас был тем другом, которого хотелось поддержать. Он нервничал не меньше остальных, и за час до подготовки к выходу написал мне три раза.

– Два его сообщения были с грустными смайликами. Их здесь не меньше двадцати штук, я тебе говорю, – хохотала Ася, рассматривая сообщения. – Ещё одно с кучей сердечек.

– Потому что я не выдержала и позвонила ему, чтобы сказать, что приду, – улыбаясь ответила я, рассматривая широкое футбольное поле впереди с бегающими по нему командами. Игра уже почти подошла к концу. «Бурые медведи» проигрывали со счетом три-ноль.

Я поправила солнцезащитные очки с искусственной золотой оправой и почувствовала, как Ася похлопала меня ладонью по оголенной ляжке, уже успевшей прилипнут к пластику сидения на трибуне.

– Что такое? – Спросила я, забирая в руку телефон обратно. Ася быстрым движением кивнула в сторону прохода.

Людей на трибунах было много. В середине сезона могли возникнуть проблемы с продажами – лишь семьдесят процентов билетов продавались успешно, а вот начало и конец сезона, тем более, для такой скандальной команды – отличная возможность пополнить бюджет клуба.

В проходе стоял Николай, разговаривающий с одним из мужчин из совета директоров – Максимом Петровичем. Тоже в солнцезащитных очках, но с квадратной черной оправой, которые ужасно портили его образ высокомерного педанта из-за привычного серого костюма. Я и не думала, что одна деталь могла так резко сделать из высоко почтенного генерального директора, дерзкого развязного парня, предпочитающего деньги и казино офисам и документам.

– Может подойти к ним? – С усмешкой произнесла я. – Так хочется узнать о чем они говорят.

– Люсиль, я не буду говорить с двумя людьми, готовыми меня уволить в любую секунду, – тут же быстро покачала головой Ася. – Когда Максим Петрович узнал, что я здесь работаю менеджером по связям с общественностью, он на меня так смотрел… Ужас.

– Потому что ты носишь красные волосы?

– Потому что у меня ногти длиной три сантиметра.