Кто ты сегодня?

Но, когда они вышли за дверь подъезда, дождь уже кончился. Возвращаться и относить зонты обратно не хотелось, и Тимми и Бабушка размахивали ими всю дорогу, воображая, что это волшебные палочки и трости. А еще, что, если все же подует достаточно сильный ветер, они смогут улететь на зонтах далеко–далеко или близко–близко – в зависимости от обстоятельств.

На двери Библиотеки висела странная табличка: «Вход охраняет Дракон! Оставьте все друные мысли за порогом!».

– У тебя есть друные мысли? – шепотом спросила Бабушка, опираясь на зонт, как на трость.

– Нее, а у тебя? – так же шепотом поинтересовался Тим.

– Тоже нет. Значит, мы смело можем входить, – решительно сказала Бабушка, и они вошли.

В гостиной было тихо, но как–то странно. У стены, там, где стоял фальшивый камин, появилось новое кресло. В нем были сложены горкой детали настоящих рыцарских доспехов! А к стене был прислонен огромный меч в ножнах.

– Ой, – шепотом сказал Тимми.

– Да ладно тебе, не успел прибраться к вашему приходу, и сразу «ой», – раздался насмешливый голос из Хранилища, а потом вслед за голосом появился Кто–я–Сегодня.

– Сегодня–ты–Мерлин! – завопил Тимми еще до того, как был задан традиционный вопрос. Сегодня–Мерлин забавно пошевелил огромными седыми бровями, потом почесал подбородок, скрытый под длинной седой бородой, поправил длинную ярко–голубую мантию и только после этого ответил:

– И как же ты догадался?

– Ну… Ты выглядишь как настоящий волшебник, – серьезно ответил Тимми с таким видом, словно каждое утро, когда он гуляет во дворе вместе с Бабушкой, встречает не меньше пяти–шести настоящих волшебников, идущих по своим делам. В магазин, например, или в спортзал. А что? Кто сказал, что волшебникам не нужно ходить за хлебом или следить за фигурой?

– Ладно, тогда ладно. Простите, что не успел прибраться к вашему приходу. Забегали Артур и несколько его рыцарей – они собирались в лес, искупаться в речке, а то в такую жару, знаете ли, даже рыцарям тяжело. Еле уговорил их оставить доспехи у меня, а то ведь еще пару часов в них – и у нас было бы готово самое распространенное блюдо в сказках.

– Какое?

– Рыцарь жареный или печеный. Знаешь, как они легко нагреваются? – Сегодня–Мерлин взял какую–то деталь доспеха и постучал по ней.

– Наверное, сильно. А где Дракон?

– И почему за порогом нужно оставлять «друные» мысли? – поддержала Тимми Бабушка, – Вы, наверное, имели в виду “дурные”?

– Нет, как раз «друные». А вы что, не оставили ему ни одной друной мысли? Ох, небо и звезды, вам совсем не жалко бедного дракончика! Ему же захочется перекусить с прогулки, а все знают, что самые правильные драконы питаются друными мыслями… где–то у меня была парочка…

Сегодня–Мерлин похлопал себя по карманам и убежал ко входу в Библиотеку. Через пару минут он вернулся и выдохнул с видимой радостью.

– Фуххх, успел насыпать ему в миску. Хотя, будем надеяться, что он перекусит где–нибудь, пока гуляет. В конце–концов, он у меня маленький, городской дракон. Ну, если быть до конца честным, то практически дракончик. А им много не надо. И так, как–то так выходит, что вы у меня практически ничего не знаете о драконах и волшебниках. Но хотя бы в рыцарях вы разбираетесь?

– У меня дедушка работает в настоящем рыцарском замке! – довольно ответил Тимми. Бабушка активно покивала со своего кресла, куда она уже забралась целиком. В начале, в их первые визиты, она немного стеснялась и старалась сидеть как полагается правильной бабушке – с ровной спиной, и чтобы осанка, и чтобы ноги стояли ровно на полу. Но потом она быстро поняла, что тут не место для серьезных людей, можно расслабиться и быть самой собой. Тем более, даже внук часто называл ее совершенно не солидно – Воробей. Из–за ее маленького роста, легкой, тонкой фигуры и взъерошенных седых волос. Тимми шутил, что, когда он вырастет, он тоже будет с ней гулять. И когда она будет уставать, он будет класть ее в карман. Ведь он будет большой, и у него будут большие карманы – специально для того, чтобы носить там бабушку, когда она устанет.

Правда, чаще ее все–таки называли «Бубу», но бабушка делала вид, что не слышала этого, а если слышала, то гонялась за тем, кто ее так называл и щекотала его.