Кто ты? (СИ)

— Прямо уж так и видно?

— Видно-видно! — закивал парень. — Ты грамотно говоришь, знаешь много, за собой ухаживаешь. Вон волосы всегда расчесаны и купаться на озеро бегаешь каждый день.

Девушка поперхнулась пирожком и уставилась на собеседника. Нехорошо так уставилась. Тот торопливо отодвинулся на противоположный край скамьи.

— Честное слово, я не ходил смотреть! Это дворовые судачили. Типа появилась из ниоткуда, а из себя вся как барыня, и гребешок из старого хозяйского хлама выпросила, и на озеро хозяйское ходит, а делать ничего не умеет.

— Хозяйское? — удивилась Вира. Раньше это был самый обычный водоем. Лексий поторопился объяснить:

— Прежний-то владелец дома и садик тут разбил с какими-то редкими цветами и рыбок в озеро запустил. А как его в казематы забрали, сначала люди из дознания тут все вверх дном перевернули, а потом находчивые деревенские стали растаскивать, что можно. Кусты роз повыдернули в первую очередь, потом рыбу принялись ловить да сараи разграблять. Но тут нынешний хозяин приехал, слава Отцу. Крестьян разогнал, слуг новых нанял, стал в порядок дом приводить. А к клумбам и озеру подходить запретил.

— И что, слушаются? — усмехнулась Вира.

Лексий, почуяв, что гроза миновала, придвинулся ближе.

— Ну, с тех пор как он одного воришку у озера подстрелил, стали слушаться.

— А власти?

— Он военный, да еще герой какой-то там операции, они к нему не суются. Половина считает его свихнувшимся, половина — чуть ли не ревизором под прикрытием. В общем, все очень доброжелательно обходят Дирека стороной.

Вира поперхнулась пирожком.

— Дирека? Я думала, он что-то вроде управляющего. Или начальника охраны.

Лексий фыркнул.

— Да он сам себе начальник охраны. А управляющий у него есть, только толку-то, если управлять нечем.

Секретарь не удержался и стащил из корзинки, припасенной для собеседницы, один пирожок. Девушка не возражала.

— Это же дом известного промышленника! — сказала она. — Как нечем управлять? А земли? А фермерские хозяйства? А заводы? Я слышала, сам король нередко был заказчиком этого… — она сглотнула. — Серли.

Парень облизал пальцы, с сожалением глядя в пустую корзинку.

— Какие заводы, что ты! Он же признан изменником! Все отошло казне. И дома тоже. Только дом в столице и именном поместье тут же отдали каким-то знатным особам. А этот никому не приглянулся — маленький слишком для таких шишек. Вот им и наградили нашего вояку, он как раз выходил на пенсию.

Вира подсчитала что-то в уме.

— Разве он такой старый? — удивилась она. Да, седина в волосах у офицера проглядывала, но на человека, вышедшего на пенсию, пусть и военную, он не походил.

Лексий закивал.

— Не, не по возрасту, а вроде как "за заслуги". Хотя, поговаривают, не угодил он кому-то высокородному.

Или ему дали задание. И никакая это не пенсия, а новая операция. Что в конце концов ей известно об этом человеке? Только слухи. А для тайной полиции нет ничего проще, чем эти слухи сфабриковать.

— Лексий, вы слишком любите сплетничать. Отвратительное качество для секретаря.

Они подскочили одновременно. Корзинка из-под пирожков упала на землю, прямо под ноги предмету их беседы. Янус подобрал плетенку, задумчиво обнюхал.

— С вишней? Прошлый год, говорят, очень урожайный на вишню был. А в этом морозы цветы побили…

Вира, застигнутая врасплох, забыла опустить глаза и сделать лицо попроще. Сейчас она с любопытством рассматривала мужчину, занявшего место прежнего хозяина в этом доме. Высокий (лишь немного ее выше), загорелый (видно, много проводит времени на улице), среднего телосложения, глаза умные, внимательные, немного седины в волосах и короткой аккуратно подстриженной бороде. На типичного солдафона он похож не был, и как раз-таки это ее и пугало. Неужели правда из тайной полиции? Но почему тогда он не знает ее лица?

Лексий дрожащей рукой забрал протянутую ему корзинку.

— Ваше…

— Он не виноват, — Вира перебила испуганного секретаря. — Это я затеяла этот разговор. Просто хотела разобраться, что это за место и какие в нем живут люди. Думала, может вспомню что-то важное.

И только теперь она заметила удивленно приподнятые брови. Девушка поспешно опустила глаза. Хотела было добавить "ваше благородие", но сообразила, что такая резкая смена тона будет выглядеть еще подозрительнее. Поэтому благоразумно промолчала. Молчал и Янус. Но она кожей чувствовала его изучающий взгляд.

— Так…это…я нужен? — кажется, красноречие в этот раз отказало Лексию.

— Нужен. Придется украсть вашего кавалера, Вира. Ему пора работать.

В голосе военного чувствовалось недовольство. Но больше он ничего не сказал, даже не пожурил за дерзость. И это подчеркнуто-вежливое "вашего"…