Кто ты, Такидзиро Решетников. Том 5

От Миёси-старшего не укрылся тот факт, что синхронист, переводя начальству текст лаовая, запнулся и вместо имени употребил фамилию — Хао. Китайского языка борёкудан не знал, однако по контекту было понятно, что вместе с обращением к начальству подчинённый сказал то ли «господин», то ли «товарищ».

— О, вы ещё не выбросили этот старый хлам! — развеселился Мая, когда камера с настенного изображения вернулась к лицу друга. — Колись, эта фотография на стене, небось, твоего деда застала? Отца точно, ахаха.

— Всем кроме вас, живущих на островах дикарей, давно известен тот факт, что Председатель Мао хотя и допустил тридцать процентов неточностей в своих решениях, всё же на семь десятых действовал абсолютно правильно, — с едва уловимой улыбкой парировал собеседник. — На благо народа. Кстати, если ты рассчитываешь, что я и дальше буду сразу брать трубку каждый раз, когда ты оказываешься в тюряге, пожалуйста, исполняй наши договоренности: я не топчусь по памяти идиотов, служивших вместе с твоим дедом — ты воздерживаешься от шуток в адрес того, насчёт чего у нас не принято не то что острить, а вообще… Ты понял.

— Эй, а почему это сослуживцы моего деда — идиоты⁈ — возмутился якудза.

— Ну а как ещё назвать безумных людей, которые полетели размазываться о палубы чужих кораблей в своих самолётах после того, как ваш Микадо подписал капитуляцию⁈ — жизнерадостно заулыбался хань.

— Один-один, — уязвлённо признал Мая. — Пожалуй, даже два-один в твою пользу. Ладно, я ещё что-нибудь придумаю в следующий раз!

— На тему?

— Чем тебя поддеть так, чтобы победа в споре осталась за мной, — пообещал японец.

— Побеждали, побеждаем и будем вас побеждать, — улыбка на лице собеседника стала шире. — На земле, на море, даже в такой вот беседе.

Миёси-старший поймал себя на том, что сейчас всерьёз собирается вспыхнуть и напомнить Вэйцзюню, что победа недотёп с материка тогда стала возможной лишь благодаря гигантской коалиции и атомному оружию. Для начала, Китай и США в той войне выступали на одной стороне — самое большое население и самые богатые толстосумы планеты.

Впрочем, Мая тут же взял себе в руки и на поводу у неуместного детства, заигравшего известно где, не пошёл — развивать дурацкий спор не стал.

— Не хочу напоминать тебе уроки истории, но вся ваша культура, включая живопись и архитектуру, молчу о письменности — вариации на тему нашей, — продолжил тем временем хань. — Точнее, производные от нашей.

Оябун сердито засопел:

— Кроме ваших иероглифов у нас ещё свои азбуки есть!

— Ты просто поболтать звонишь или чего-то хотел?

— Да чего хотеть отошедшему от дел пенсионеру в наши годы? — не очень натурально отмахнулся якудза. — Поболтать о том, о сём. Тем более, заняться здесь всё равно нечем.

Пронзительный взгляд товарища дал понять, что всё недосказанное тот понял верно.

— Минут пять ещё поиздеваюсь над тобой, — Мая технично сообщил оставшееся до конца сеанса связи время. — Потом, наверное, на зарядку пойду — здесь спортзал хороший.

— А ты сейчас где? — во взгляде Хао мелькнул интерес.

Борёкудан добросовестно назвал заведение, аккуратно проговаривая сложные для китайского уха звуки.

Вэйцзюнь застучал клавишами клавиатуры, мазнул взглядом по экрану, затем вернулся к товарищу:

— Досудебная? — он понимающе моргнул. — Ну, я тебе всегда говорил. Игры с законом до добра не доводят, даже у вас. Может, раз суда не было, ещё отобьёшься? Адвокаты, работа со свидетелями, то да сё?

— Думаю, должен, — уверенно кивнул Миёси-старший, не углубляясь в детали.

Пару секунд бывшие спортсмены смотрели друг на друга, будто настраиваясь на общую волну.

— Слушай, я тебя об одолжении попросить хотел, — Мая первым нарушил молчание. — У вас скоро должен освободиться такой же, как я, — он повёл рукой вокруг. — Всё равно ему у вас приткнуться негде будет, я готов спорить, если хоть чуть-чуть понимаю в вашем социальном рейтинге.

— Говори дальше.

— Ты бы не мог один раз воспользоваться своей синекурой и ради старого знакомого кое-что передать тому типу в тюрьму? Вашу, китайскую? — борёкудан изобразил олимпийское спокойствие и невозмутимость.

— Смотря что, — китаец поощряюще поднял бровь.

— Если этот ваш товарищ будет искать работу — и наверняка не найдёт — мы со своей стороны были бы рады разместить у него кое-какие наши частные заказы. Официально, под договор внешнеэкономической деятельности, даже налоги ваши за него бы заплатили. — Якудза перебрал в воздухе пальцами, — ну, если договоримся.

— Ты сейчас говоришь от имени…

— Я всегда говорю или за себя, или от имени Эдогава-кай. — Мая машинально расправил плечи и выпрямил спину. — Нынешний случай — не исключение.

— Понятно. Частная лавочка, — в интонациях китайца мелькнуло не очень натуральное пренебрежение.

Правила игры, понимающе оценил японец про себя, а вслух заявил: