Кто ты такой

Внезапно в зале стало тихо. Я оглядел зал и увидел три человеческие фигуры, быстро приближавшиеся ко мне. Это были полицейские, я узнал их по форме, несколько отличавшейся от формы, в которую были облачена большая часть из присутствующих. Двое из них были с автоматами, третий, видимо главный, встал между ними и стал что-то быстро говорить противным, отливающим металлом голосом.

Я посмотрел на него с ненавистью, эта троица чем-то напомнила мне гестаповцев из старого послевоенного фильма. Я, по мере сил, сконцентрировал внимание на его мундире и стал взглядом отрывать от него пуговицы, одну за другой. Пока я производил эту нехитрую в сравнении со своими возможностями операцию, страж порядка стоял, не обращая внимания на порчу казённого имущества, являвшегося, кроме того, его личным обмундированием, но когда я закончил, полицейский покачнулся и приблизился ко мне. Его лицо перекосилось в яростной гримасе, он перешёл на крик. Я понял, что пришла пора приготовиться увернуться от удара по лицу, но когда он занёс руку для удара, зал, потихоньку начинающий издавать какие-то звуки, замолк снова. Полицейский замер и тихо сполз под стол. Я посмотрел на входную дверь. Практически закрывая весь проём, на пороге стоял человек. Я узнал его, это был Шан, такой конституции как у него я не видел больше ни у кого.

Шан медленно прошёл в зал и подошёл ко мне. На его лице была лёгкая, ни о чём не говорящая улыбка. Он мотнул головой в сторону выхода, и не дожидаясь меня, пошёл обратно. Вспомнив о занесённом над моим лицом кулаке, я поспешил за ним, не удержавшись, впрочем, от удовольствия - наступить лежащему полицейскому на спину.

Шан ждал меня на улице, и как только я вышел, мы сразу пошли по переулку. Полицейская машина всё ещё стояла на том самом месте, на котором я её оставил. Когда мы подошли к ней, Шан демонстративно протянул руку, и я, догадавшись, положил в неё ключи.

Мы ехали долго, Шан никуда не спешил. Когда город остался позади, я спросил его:

-Слушай, почему в городе все в военной форме? Да и полицейские выглядят слишком тоталитарно.

-А как они должны выглядеть? У них диктатура.

-Странно, почему же они ведут себя как хозяева, в точности как в России?

-Правоохранительные органы полностью отражают ситуацию в стране. Они наглеют в двух случаях, либо им всё можно (когда государство полицейское), либо нет ничего, что было бы им запрещено (когда государство очень слабо), а в принципе, "всё можно" и "ничего не запрещено" - абсолютно эквивалентные понятия.

Я больше ничего не спрашивал, а Шан, наверно, не видел смысла в дальнейшем разговоре со мной. Когда я совершал угон машины, я рассчитывал произвести большой переполох, но как выяснилось, из всех нервничала только Холи, что она и доказала, устроив истерику, когда мы приехали. Несмотря на то, что мне стало стыдно за то, что я заставил её волноваться, в целом, я был удовлетворён поездкой. Меня грела подлая мысль, что, выходя из машины, я забрал ключи от полицейского джипа себе, отомстив полиции за неправильные идеологические установки их государства.

* * *

Кроме приятных впечатлений, полученных мной от этой выходки, произошёл сдвиг в отношении ко мне людей, окружавших меня. Хорошая погода держалась довольно долго, и я часто выходил из дворца и бродил по окрестностям. До того, как я совершил угон джипа, я мог часами бродить, где было моей душе угодно, не встречая на своём пути ни единой живой души. Теперь же каждые пятнадцать минут мимо меня проходили какие-то люди, старательно делавшие вид, что оказались около меня случайно. Я чувствовал, что мне перестали доверять и стали бояться, что я снова выкину что-нибудь подобное. Я знал, что о случае в городе не узнали даже сами монахи, но то, что за мной приехал сам Шан, говорило о низком уровне подготовки магов. Хороших магов, кроме Шана, просто не было, все знания благополучно затерялись между ритуалов, а потом были ими просто вытеснены. Раньше мне говорили, что войско, похороненное под городом должно лишь помочь в борьбе со Злом, но теперь я видел, что кроме этого войска на борьбу со Злом больше выставить было некого. В конце концов, мне надоела эта тотальная, плохо прикрытая слежка и я решил поговорить об этом с Шаном.

Я нашёл его на том месте, где он находился последние два дня. Монахи возводили странное сооружение на площади около того места, где раньше была статуя. Они складывали большой, десять на десять метров, куб из плит известняка. Я подошёл к Шану и спросил, не легче ли было построить это сооружение с помощью магии. Он рассмеялся, и я понял, что у него хорошее настроение. Он сказал, что надо экономить силы перед битвой, но я не очень-то в это поверил, так как из моего опыта следовало, что чем больше сил тратишь, тем больше их становится, но я не сказал ничего по этому поводу, так как у меня была другая цель.

-Надо поговорить, - сказал я, указывая на нагретые солнцем ступени постамента, на котором до моего приезда стояла статуя. Мы отошли и присели, Шан посмотрел вдаль, щурясь от солнца, и сказал:

-Ну, говори.