Кто убьет любимую?

Есехин подумал, что если бы все это слышал Макс, то очень удивился бы. Тем более сейчас, когда Дмитрий уговорил его не сбрасывать акции после первых потрясений, а посмотреть, как будут развиваться события дальше.

Танец закончился, и они сели за свой столик.

— Послушай, — словно разговаривая сама с собой, сказала Варя, — но тогда получается, что твои коллеги, утверждая, будто бы они способны предугадывать изменение цен на акции, мягко говоря, обманывают всех?

Ей явно хотелось основательно разобраться в этом вопросе, насколько это можно было сделать за бокалом шампанского.

— Абсолютно точно! — подтвердил Есехин. — Когда мы составляем наукообразные отчеты и говорим, что существуют эффективные правила поведения на фондовом рынке… ну, есть такие, например: покупать акции, когда они растут в цене, и продавать все, когда котировки идут вниз, — то мы просто лжем. Тысячи биржевиков во всем мире сломали себе шею, придерживаясь этих, казалось бы, очевидных правил, и многие сколотили себе миллиардные состояния, действуя против всякой логики.

— Значит, вы только умничаете? — прищурившись, еще раз переспросила Варя.

— Да, мы всего лишь надуваем щеки! — решительно подтвердил он.

— Зачем?

— Чтобы инвесторы доверяли нам деньги. Все очень просто…

— Ты сегодня как-то очень критично настроен к себе и своим коллегам, — засмеялась Варя.

Пожалуй, он и в самом деле был слишком категоричен. Но после всей этой истерии в Гонконге собратья по цеху вызывали у него раздражение.

— Клянусь тебе: никто не представляет, что реально происходит на фондовом рынке и что будет происходить через месяц, через год, через два, — уже немного дурачась, стал настаивать Дмитрий. — Только все боятся сказать правду… Нет, вру! Есть один человек, который открыто признался в этом.

— И кто же он?

— Джордж Сорос. Самый удачливый биржевик в истории мировых фондовых рынков. На спекуляциях с акциями он заработал десятки миллиардов долларов.

— Ты серьезно?! — захлопала она глазами.

— Абсолютно! — подтвердил Дмитрий. — Он написал книгу, в которой заявил, что чем выше пост, занимаемый человеком в инвестиционной компании, тем меньше он способен принимать правильные решения… И еще Сорос признался, что часто делал вложения, реально не представляя, во что это выльется. По его словам, он настолько не верит в существующие теории поведения цен на фондовом рынке, что даже не полностью знаком с ними. Правда, у него есть своя собственная…

— Кошмар! — воскликнула Варя, однако в голосе ее слышалось не осуждение, а восхищение. — Теперь твой бизнес мне нравится еще больше. Твои коллеги по натуре должны быть авантюристами.

— Возможно.

— А ты?

— В какой-то степени.

— Тогда зачем ты коришь себя за то, что бросил все дела и отправился со мной в эту поездку?!

— Я не корю себя.

— Коришь. Но ты поступил очень логично. И то, что все это сделано ради меня, сводит с ума! — Он никогда не видел, чтобы женщины с такой любовью, с таким восторженным блеском в глазах смотрели на него. — Пойдем, — она встала и решительно потянула Дмитрия за руку. — Пойдем, пойдем…

Они вышли из бара и поднялись на верхнюю палубу. Над головой горели мириады неправдоподобно больших звезд, а в темном море за кораблем тянулся белый, пенный след. Было около трех часов утра и на палубе не видно было ни единого человека. Кто-то из членов команды уже успел выставить ровными рядами шезлонги, которые днем пассажиры разбросали как попало, и сложить у поручней тонкие маты.

Варя подвела Дмитрия к одной из таких стопок и слегка толкнула на нее. Он сначала сел, а потом, повинуясь сильным, нетерпеливым рукам, лег на спину. Прямо перед его глазами текла сверкающая река Млечного Пути.

— Что ты хочешь делать? — спросил он.

— Молчи! — приказала Варя.

— Может быть, нам стоит спуститься для этого в каюту?

— Это было бы так банально, — сказала она, расстегивая ему рубашку. — Мы сделаем это здесь, под луной. Ты запомнишь эту ночь на всю жизнь.

Прохладный ночной воздух холодил у него те места на груди, на животе, к которым Варя прикасалась своими влажными губами. Но это придавало ее ласкам лишь большую остроту.

В последующие два дня они совершили еще немало подобных сумасбродств. И на чопорном, зажиточном Родосе, с громадной, серой и очень необычной для греческого острова средневековой крепостью. И на выжженном солнцем Крите, где гиды утверждали, что несколько узких траншей на руинах Кносского дворца — это и есть тот самый Лабиринт, в котором обитал Минотавр, питаясь самыми красивыми афинскими юношами и девушками. Услышав эту легенду, Варя немедленно захотела, чтобы Дмитрий тоже утащил ее в подземелье, но в конце концов удовлетворилась любовью в соседней оливковой роще.