Кто убийца?

Насколько помню, в первую минуту я не думал о помощи — я мог только стоять и смотреть на это спокойное улыбающееся лицо, которое, казалось, говорило, что смерть совсем не так страшна, как ее обыкновенно рисуют. Я думал о том, что судьба, вместо того чтобы помочь, посылает новое осложнение, вместо ожидаемого удовлетворения она послала нам новое разочарование.

Чем дольше я вглядывался в это лицо, тем больше меня поражало в нем выражение некой радости. Я склонился над ней и стал раздумывать о том, нельзя ли еще ей как-нибудь помочь и вернуть к жизни. Но, присмотревшись внимательнее, убедился, что она умерла, должно быть, несколько часов тому назад. Тогда только я, наконец, решился действовать. Подойдя к окну в соседней комнате, я вывесил там красный платок, который предусмотрительно захватил с собой. В ту же минуту какой-то молодой человек, которого, как мне показалось, я вовсе не знал, но который не мог быть никем другим, как только «Тонким Чутьем», приблизился к дому и подошел к дверям, где я уже ожидал его.

– Ну, как дела? — спросил он шепотом, входя в дом. — Вы видели ее?

– Да, — ответил я с горечью, — конечно, я ее видел.

– И она во всем созналась? — спросил он поспешно.

– Я не говорил с ней, — ответил я и позвал его в комнату миссис Бельден. — Вы говорили, что видели девушку: были ли вы в ее комнате?

– Нет, я видел ее только в окне: когда я заметил в нем свет, то влез на крышу террасы и оттуда заглянул в ее каморку. Она ходила по ней взад— вперед. Но в чем дело? — продолжал он. — У вас какой-то странный вид. Что случилось?

Дольше я молчать уже не мог.

– Следуйте за мной, — сказал я, — и посмотрите сами. — Я провел его в каморку, откуда только что вышел, и указал на кровать. —  Вы писали, что я найду Джен здесь, — сказал я, — но вы не предупредили, какой я ее найду.

– Боже мой! — воскликнул сыщик, вздрогнув. — Но не умерла же она!

– Она умерла, — ответил я беззвучно.

Он, кажется, не мог понять того, что я говорил.

– Ведь это невозможно! — воскликнул мой помощник. — Она, вероятно, приняла какое-нибудь наркотическое средство и спит глубоким сном.

– От этого сна никто не просыпается. Посмотрите.

С этими словами я поднял ее руку и продемонстрировал, как та безжизненно упала на одеяло.

Это, по-видимому, совершенно убедило сыщика; молча повернувшись, он нагнулся и поднял лежавшее на полу платье.

– Что вы делаете? — спросил я. — Что вы в нем ищете?

– Я ищу небольшой бумажный пакетик, который, я видел, вчера она вынула из кармана. Я полагал, что это какое-нибудь лекарство. Вот он. — И он поднял с пола что-то и подал мне.

Я осмотрел пакетик и увидел, что на внутренней его стороне сохранились следы какого-то порошка.

– Однако это чрезвычайно важная улика, — воскликнул я. — Если при исследовании это вещество окажется ядом, мы будем знать, чем именно отравилась эта несчастная. Что это самоубийство, не может быть никаких сомнений.

– Пока в этом нельзя быть уверенным, — возразил сыщик. — Если проанализировать хорошенько все обстоятельства, то можно прийти к заключению, что эта несчастная была так же далека от мысли о самоубийстве, как и я. Она была очень весела и жизнерадостна, и когда разворачивала эту роковую бумажку, то на лице ее появилась даже торжествующая улыбка. А если миссис Бельден, например, дала ей этот порошок и сказала, что это лекарство?..

– Это надо еще исследовать, тем более что мы даже не уверены, что это был яд. Может быть, Джен умерла от остановки сердца.

Он молча пожал плечами и показал сначала на поднос с чаем, потом на взломанную мной дверь.

– Да, — сказал я в ответ на его взгляд, — сегодня утром миссис Бельден была здесь и заперла за собой дверь, но это только доказывает, что она считала девушку совершенно здоровой.

– Даже когда увидела это безжизненное бледное лицо на подушке?

– Весьма вероятно, что она и не посмотрела в сторону Джен, а только поставила поднос на стул.

– Я, конечно, не хочу возводить ни на кого подозрений, но, право же, это весьма странный случай.

– Мы вообще должны теперь отбросить всякие предположения, — заметил я, — прежде всего надо действовать. Идемте. — С этими словами я быстро направился к двери.

– Что вы хотите делать? — спросил мой помощник. — Разве вы забыли, что это лишь эпизод в той страшной тайне, расследовать которую мы приехали? Если девушка умерла не по доброй воле, мы должны во что бы то ни стало найти преступника.

– Это дело следователя, нам здесь больше делать нечего.

– Конечно, но мы можем по крайней мере осмотреть эту каморку раньше, чем передадим дело в чужие руки. Я уверен, что мистер Грайс хотел бы, чтобы мы это сделали.

– Я осмотрел все очень внимательно, и вся картина запечатлелась в моем мозгу. Я боюсь, что никогда ее не забуду.

– А тело? Вы заметили положение, в котором оно лежит? Состояние постельного белья, полное отсутствие признаков страха или борьбы? Спокойное выражение лица и непринужденное положение рук?

– Да, да! Я положительно не в состоянии больше смотреть на это.