Революционеры не церемонятся, убивая случайных людей. 14 мая 1906 года два боевика-эсера предприняли попытку убить командира севастопольской крепости Неплюева. Во время парада взрывное устройство одного из них сработало раньше срока, убив самого боевика и шестерых случайных зрителей, 37 человек были ранены. 12-го августа 1906 года, всего через месяц после его назначения, совершено покушение на премьера Петра Аркадьевича Столыпина. Три боевика-эсера подъехали к даче Столыпина на Аптекарском острове в Петербурге. В руках у каждого — портфель с бомбой. Когда их останавливает охрана, переодетые офицерами террористы взрывают себя. Мощнейшим взрывом дача разрушена. В результате погибли не только сами боевики, но и еще 27 человек, а около тридцати получили увечья. Сам премьер по счастливой случайности не пострадал, ранены его малолетние дочь и сын.
Это переполняет чашу терпения правительства. Столыпин заставляет Николая II согласиться на принятие самых жестких мер. Спустя неделю был принят указ о военно-полевых судах. Рассмотрению этих судов, говорилось в законе, подлежат такие дела, когда совершение «преступного деяния» является «настолько очевидным, что нет надобности в его расследовании». Суд состоял из пяти офицеров, назначаемых местным армейским командованием. Дела в таком суде заслушивались в течение 24 часов со времени ареста, приговор выносился в течение 48 часов, обжалованию не подлежал и приводился в исполнение не позднее, чем через 24 часа после вынесения.
Конечно, замирение не произошло мгновенно. В 1905 году гражданским лицам было вынесено только 10 смертных приговоров, в 1906 с введением военно-полевых судов уже 144, а в 1907 году они заработали в полную мощность. К концу этого года к смерти приговорено 1139 человек. И террор начинает идти на убыль: в 1908 году количество смертных приговоров уменьшилось до 825, а к концу 1909 года — до 717. Революционеры за этот срок убили несравненно больше. Ценой огромных жертв и усилий, удалось навести в стране порядок. Как ни страшно это признавать, именно кнут, а не конституционная уступка, сумел погасить первую русскую смуту. Тогда хватило твердости и решимости — в 1917-м Николай II дрогнет и тем самым погубит свою страну.
На дворе февраль 1907 года. Русско-японская война закончилась, подошла к концу и подрывная деятельность полковника Акаси. Денежный поток из Токио иссяк, из Америки деньги продолжают идти. Теперь их везет для эсеров другой их лидер — Гершуни.
«… Пролетев метеором по Америке и собрав мимоходом для партии значительную сумму денег, Гершуни появился в Европе
» — рассказывает Виктор Чернов. Финансирование подрывной деятельности против России не прекращается ни на минуту. И война с Японией — это только предлог для ее расширения. Истинные цели «союзников» куда глубже. Поэтому «японские» деньги заканчиваются, а «американские» нет.В Петербурге у станции метро «Горьковская» стоит памятник. На нем русские матросы открывают кингстоны и топят свой корабль, чтобы он не достался японцам. Это памятник эсминцу «Стерегущий»— герою русско-японской войны. Будете в Петербурге, зайдите в небольшой садик, что окружает памятник, посмотрите его. И вспомните, на чьи деньги японцы закупали снаряды, крушившие броню русских кораблей, кто оплачивал пули, разившие наших солдат под Порт-Артуром. Не забудьте и тех, кто давал деньги демонстрантам, бастовавшим под красными знаменами, кто оплачивал вольготную жизнь террористов-убийц.
После подавления этой смуты еще девять лет в России можно будет спокойно жить. И вероятно можно было бы и больше, если бы русское правительство, усвоило одну простую истину:
Отныне любая война, закончится для России бунтом! А большое столкновение приведет к революции!
Вывод отсюда простой: ВОЕВАТЬ НАМ НЕЛЬЗЯ!
Наши «друзья» тоже сделали свои выводы. Прямо противоположные.
Глава 3
Убийство в Сараево.
Австрийский и российский императоры не должны свергать друг друга с престола и открывать дорогу революции.
Война между Россией и Австрией была бы наиболее полезна для революции, но это крайне невероятно, что Франц-Иосиф и Николай сделают нам такой подарок.