Кто убил Российскую Империю? Главная тайна XX века.

Вот на этом невеселом фоне Корнилов приступил к руководству армией. Одним из первых его шагов стало восстановление смертной казни. В тылу. У себя в армии он явочным порядком ввел смертную казнь и военно-полевые суды, а затем добился от правительства юридического оформления этих мер. На фронте, она была восстановлена Временным правительством за неделю до его назначения, сразу после июльского путча большевиков. Еще ранее Корнилов приступил к формированию новых дисциплинированных частей — ударных батальонов, запретил митинги и революционную агитацию в воинских частях. Его «ударники» еще во время наступления перешедшего в постыдное бегство, отлавливая дезертиров и расстреливая мародеров, навели порядок на фронте и в тылу армии. Трупы последних с табличками «За мародерство и грабеж», Корнилов приказал выставлять на площадях и вывешивать на фонарях.

Жестоко, ничего не скажешь. Однако действие этой меры было просто волшебным. Не верите — почитайте «Окаянные дни» Ивана Бунина: «Как распоясалась деревня в прошлом году летом, как жутко было жить в Васильевском! И вдруг слух: Корнилов ввел смертную казнь — и почти весь июль Васильевское было тише воды, ниже травы. А в мае, в июне по улице было страшно пройти…».

Бунин испытал все прелести смутного времени на своей шкуре — писатель жил летом в деревне и его тогда чуть не убили, просто так, за «буржуазный вид», обвинив в поджоге. Но, вот ввели смертную казнь — и стало тихо! И это в простой деревне, где люди ничего ужасного и преступного еще не совершили. Однако сам факт наличия наказания уже наводил порядок. В той же книге и про саму атмосферу России 1917-го замечает Бунин весьма метко: «Впрочем, почта русская кончилась уже давно, еще летом семнадцатого года: с тех самых пор, как у нас впервые, на европейский лад, появился „министр почт и телеграфов“. Тогда же появился впервые и „министр труда“ — и тогда же вся Россия бросила работать. Да и сатана Каиновой злобы, кровожадности и самого дикого самоуправства дохнул на Россию именно в те дни, когда были провозглашены братство, равенство и свобода. Тогда сразу наступило исступление, острое умопомешательство».

Вот в этой атмосфере, когда казалось все посходили с ума, и ввел смертную казнь Корнилов. Возмущению «корниловскими» методами в левой печати не было предела. Через год, уже придя к власти сами, большевики придумают отличный способ борьбы с анархией, спекуляцией, воровством и вообще со всеми социальными бедами. Метод чисто «корниловский» — расстрел на месте. Без суда и следствия. Мера жестокая, но только так новому красному правительству удастся быстро навести порядок в стране.

30-го июля (12 августа) на совещании с участием министров путей сообщения и продовольствия Корнилов высказал свой взгляд, можно сказать свою программу, по выходу из кризиса: «Для окончания войны миром, достойным великой, свободной России, нам необходимо иметь три армии: армию в окопах, непосредственно ведущую бой, армию в тылу — в мастерских и заводах, изготовляющую для армии фронта все ей необходимое, и армию железнодорожную, подвозящую это к фронту».

В армии должен быть порядок, а по Корнилову такой же железный порядок надо навести в тылу и на железной дороге. Абсолютно логично. Именно такими и видели действия генерала честные русские патриоты и… организаторы будущей провокации. Круто брал генерал Корнилов. Но меры, предлагаемые им, никто не оспаривал. В том числе и сам Керенский. Едва разобравшись в ситуации, 3(16) августа Корнилов прибыл в Петроград для доклада Временному правительству. Свои предложения он оформил в виде записки и вручил ее Керенскому. Ознакомившись с ней, глава правительства выразил принципиальное согласие с указанными в ней мерами, но, попросил Корнилова не представлять записки правительству официально, а подождать окончания аналогичной работы всего военного министерства и тогда уже сверить позиции. На том же памятном заседании произошел инцидент, произведший глубокое впечатление на Корнилова. Думаю, и вас он тоже удивит…

Дело было так. Идет заседание правительства, выступают министры. Доходит очередь и до военных вопросов. Корнилов выступает с докладом о мерах необходимых для борьбы с хаосом и анархией. Когда же он решил коснуться вопросов планируемой наступательной операции на Юго-западном фронте, Керенский его внезапно остановил. Генерал был в недоумении, пока не получил записку. Борис Савинков, известный террорист-эсер, а теперь помощник Керенского по военным вопросам, выражал неуверенность в том, что «сообщаемые Верховным главнокомандующим государственные и союзные тайны не станут известны противнику в товарищеском порядке».