Кто угрожает России? Вызовы будущего

В то же время президент Дмитрий Медведев внес в Государственную Думу законопроект, дополняющий Федеральный закон 1996 года «Об обороне» в части применения армии России за рубежом. Законопроект, как об этом можно судить по сообщению на президентском сайте, дает право Верховному главнокомандующему на использование российских войск на территории других государств в следующих целях: для отражения нападения на вооруженные силы России и другие войска, дислоцированные за пределами территории России; для отражения или предотвращения агрессии против другого государства; для защиты граждан России за рубежом; для борьбы с пиратством и обеспечения безопасности судоходства. На самом деле и в Уставе ООН, и в Конвенции ООН уже заложены статьи, позволяющие защищать своих военнослужащих и граждан от нападения. То есть изменения в Федеральном законе могли понадобиться только для того, чтобы когда-нибудь оправдать нанесение «превентивных» ударов по чужой территории в обход Совета Безопасности ООН.

В свою очередь, главнокомандующий Военно-воздушными силами генерал-полковник Александр Зелин сообщил, что к 2020 году все части и подразделения ВВС России будут переведены в категорию постоянной боеготовности: «Главной целью совершенствования ВВС на период до 2020 года является создание качественно нового вида Вооруженных сил, являющегося основой системы воздушно-космической обороны государства и способного во взаимодействии с другими видами Вооруженных сил РФ в мирное время обеспечить сдерживание потенциальных агрессоров на глобальном и региональном уровнях, а в военное время – отразить вооруженную агрессию всем имеющимся арсеналом обычного и ядерного вооружения».

Если просуммировать вышеизложенную информацию, то получается следующее: Россия собирается наносить короткие авиаудары по территориям враждебных ей государств, при этом не планируя развивать боевые действия до победы (для вторжения и оккупации, напомню, нужны танки, которых у нас скоро не будет) и готовясь сразу отразить ответный удар, используя весь арсенал средств вплоть до ядерного оружия. Странная стратегия, не находите?

Может быть, моя оценка прозвучит слишком резко, но со стороны всё это выглядит шизофренией, отягощенной раздвоением личности. Возможно ли грамотно провести реформу армии, если мы так и не определились, как, с кем и какими силами будем воевать, оборонная у нас доктрина или наступательная?

Впрочем, имеется еще одно объяснение происходящему. Никакого раздвоения на самом деле нет, а есть очередная попытка изобразить бурную деятельность по реформированию армии, списав на предсказуемые негативные эффекты («лес рубят – щепки летят») неизбежные последствия многолетнего разрушения вооруженных сил.

* * *

В идеале реформа армии должна сопровождаться ее перевооружением. Простое сокращение численности личного состава и списывание в утиль старых танков сами по себе ничего не дадут, кроме общего ослабления вооруженных сил. Те офицеры и солдаты, которые останутся на службе, должны получить и освоить новые виды техники, сопоставимые по своим характеристикам с передовыми образчиками вооружений, применяемых в войнах шестого поколения.

На состоявшемся 17 марта 2009 года заседании Коллегии Министерства обороны президент Дмитрий Медведев особо выделил задачу оснащения войск новейшими видами оружия. Однако начало поставки новой техники в войска планируется лишь с 2011 года. Министр обороны Анатолий Сердюков на том же заседании сообщил, что современных образцов вооружения в армии осталось 10 %. В 2003 году, по мнению бывшего министра обороны Сергея Иванова, эта цифра составляла 20 %. Другими словами, за пятилетку доля современных образцов вооружений уменьшилась вдвое!

В свою очередь, в книге «Актуальные задачи развития Вооруженных сил Российской Федерации» указывается, что к 2010 году доля современного вооружения достигнет 35 %. Иначе говоря, если их в войсках 10 %, то за оставшееся время современных вооружений должно быть поставлено 25 %, что вряд ли возможно. Одновременно в книге содержится утверждение, что к 2015 году доля современного вооружения достигнет 40–45 %, а полная замена наличного вооружения может произойти к 2020–2025 годам.

Очень странным выглядит то, что действующие государственные программы перевооружения вместо повышения объема поставок современного оружия содействуют его сокращению. Одновременно эксперты установили, что по затратам «экономичный» путь модернизации за счет ремонта старой техники оказался расточительным, и президенту пришлось его приостановить.