Кто ушел и кто придет (СИ)

— Ничего не забыла?

Мадлон на всякий случай заглянула в свою комнату и подобрала со стола кепку.

— Теперь нет.

— Тогда поехали, - Губерт, опередив дочь, легко вскинул на плечо ее рюкзак. – Иди, иди, я донесу.

В садике с листьев капала роса. За забором громко мяукала кошка, и, кроме этого звука, утреннюю тишину вокруг ничего не нарушало. Первые лучи солнца уже окрасили сиреневым вершину плато, еще несколько минут – и рассвет придет сюда, в город. Френсис сгрузил рюкзак на заднее сиденье своего глайдера, сел за пульт, Мадлон устроилась рядом и сняла кепку - та плохо держалась на бритой голове, следовало подтянуть сзади ремешок.

— Жаль, что в последние дни я был так занят, - сказал Губерт, пока глайдер нес их над городом и дальше, к космопорту – низкому белому параллелепипеду, окруженному несколькими зданиями поменьше. – Думал позвать тебя вместе слетать к памятнику твоей матери.

— А я там была.

— Правда? Когда?

— Мы ходили с доктором Гордоном. У нас один маршрут был недалеко от этого памятника.

— Вот как… Значит, попрощалась с Еленой?

Мадлон покосилась на него. Что он хотел этим сказать? Они с Гордоном только постояли у этого обелиска и пошли дальше.

— Ну, я вспоминала ее.

— Не скучаешь по ней?

— Нет. Хотя, наверное, это неправильно? Но, видимо, Елена теперь меньше значит для меня, чем раньше. И я уже не очень хочу быть похожей на нее. Она многого добилась, но мне кажется, она мало радовалась, жила как-то… Вполсилы, вполнакала. Ник Метени… - она споткнулась. Опять этот Ник в голову лезет, будь он неладен! – Ник сказал, что я какая-то замороженная – пожалуй, верно сказал. Елена была такая же. Я… Я бы хотела научиться больше чувствовать. Наверное, теперь ты… - она не договорила: «Значишь для меня больше». Об этом лучше промолчать, она и так сказала слишком много. Хотя отец только обрадовался бы. Она искоса взглянула на него и поняла, что он угадал несказанные слова. Точно, угадал, аж засиял весь! Хорошо, что они уже прилетели.

Губерт выскочил из машины, выдернул рюкзак и живо покатился к широким стеклянным дверям, вливаясь в поток людей и механизмов. На ходу оглянулся, сбавил темп, дождался дочь и заметил:

— Все-таки здесь гораздо меньше толкотни, чем на Земле, верно?

— Еще бы, - рассеянно ответила Мадлон. Она подумала про Стривера. Его, наверное, тоже отправят на Землю этим рейсом… Отцу, видно, пришло в голову то же самое, и его добродушное лицо на несколько мгновений посуровело. Он сказал:

— Я слышал, арестованного заморозят прямо здесь, на планете, а затем привезут на корабль как груз, - остановившись, он покрутил головой и оживился: - Ага, вижу наших общих знакомых. Эй, Антони! Виктор!

Гордон и Новак приблизились к ним. Новака под руку держала Анни. При виде Гордона, с рюкзаком за плечами и с неизменной палкой, у Мадлон появилось чувство дежа вю - старик выглядел совсем как полтора года назад, когда она заметила его впервые, входящим в вагон экспресса на Земле.

Новак протянул руку Мадлон и в своей обычной сухой манере произнес:

— Благодарю вас за участие в моей экспедиции. Приятно было с вами работать. Возможно, мы когда-нибудь еще увидимся.

— Спасибо, что взяли меня в отряд, - в тон ответила она, пожимая его твердую ладонь.

Анни обняла Мадлон.

— До встречи! Я позвоню тебе, как только вернусь на Землю.

— Ладно. Удачи тебе.

Френсис подождал, пока дочь вдвоем с Гордоном, который тоже улетал этим рейсом, зарегистрируется и сдаст багаж, а потом предложил:

— Пойдемте на второй этаж. До посадки еще почти час, можно попить кофе.

Поднимаясь по лестнице за мужчинами, Мадлон оглянулась. Ей показалось, что в пестрой толпе она видит знакомую фигуру, темные волосы и форменную куртку Ларри Метени. Она дернула за рукав отца.

— Френсис, а Ларри тоже летит на этом корабле?

— Да, он будет нести вахту, как и во время полета сюда. Ты где-то видишь его? – он привстал на ступеньку, глядя поверх голов. – А, вон они оба! Ну, я лучше пойду, не буду нервировать Ника. Мы с Антони подождем тебя наверху.

Мадлон осталась на лестнице. Только сейчас, наблюдая, как братья Метени шагают плечом к плечу, она поняла, насколько изменился Ник. В нем почти ничего не осталось от того веселого парнишки в яркой одежде, каким она увидела его полтора года назад в альплагере. Смешной ежик на голове сменился аккуратной стрижкой, такой же, как у Ларри. Ник стал чуть шире в плечах и казался старше. Он был одного роста с Ларри и практически так же сложен, разве что слегка потоньше, и Мадлон подумала, что пройдет несколько лет, и их с Ларри станет сложно отличать друг от друга. Но им недолго быть двойниками – Ларри-то останется таким, какой он сейчас, зато Ник начнет стареть.

Она стояла, оперевшись двумя руками на перила лестницы, Ник и Ларри остановились внизу, в паре метров прямо под ней. Стоит кому-нибудь из них поднять голову, как он увидит ее. Впрочем, Ларри, вполне возможно, уже заметил.

Она услышала голос Ника: