Кто вы, юкагиры

Создавшаяся диспропорция между числом мужчин и женщин, военные столкновения, смешение с соседними народами, а также эпидемии оспы, которые прокатились по Северной Якутии в 1657, 1659–1660, 1669, 1691–1692 гг., привели к резкому сокращению численности юкагиров.

Если в середине XVII в. их было примерно 4,7 тыс. человек, то уже в 80-х годах того же столетия — 3,7 тыс., а в конце столетия — 2,6 тыс.^{19}

Считаясь с фактом убыли коренного населения, администрация пошла на объединение в общих списках представителей различных родовых и семейных групп — обычно тех, которые находились в центре притяжения ближайшего ясачного зимовья. Вновь образованному «роду» присваивалось либо название одного из старых, либо какое-нибудь новое. Этим, в частности, можно объяснить списочное совмещение чуванцев и ходынцев в конце XVII — начале XVIII в., поведшее в дальнейшем к тому, что этноним «ходынцы» практически вышел из употребления.

«Роды», формированием которых занималась русская администрация, получили в историко-этнографической литературе название «административных». С обычными кровными родами они не имели ничего общего, кроме, быть может, названия.

В 1703 г. юкагиры принадлежали к следующим ясачным «родам»: на Яне и Индигирке — к Омолойскому (ошибочно именовавшемуся также Омолопским), Хромовскому, Зельянскому, Петайскому, Киндигирскому, Каменному, Ламутцкому, Малетину, Эжанскому; на Колыме — к Нартицыну, Рыбникову, Чаипу, Ланборину, Шихнину, Шерондину (видимо, бывшие шоромбойцы), Омотцкому. Почти все перечисленные янско-индигирские «роды» были тунгусскими и ламутскими.

ЯЗЫЧНИКИ И ХРИСТИАНЕ

В XVII в. русские не придавали большого значения «идеологической обработке» ясачного населения Сибири. Их не смущало то, что юкагиры в отличие от них были «безбожниками», верившими во всевозможных духов гор, тайги, тундры и т. д. Но при случае русские не упускали возможности приобщить юкагиров к своей вере и тем самым направить их на «путь истинный». В результате какая-то часть юкагиров была крещена еще во второй половине XVII в.

О том, как это происходило, повествует юкагирское предание, записанное Иохельсоном на верхней Колыме. Речь идет о группе, которую в 1678 г. возглавлял юкагир Семейка Таушкан — Табушкан^[14].

Согласно преданию, когда Табушкан умер, его сын Атиляха пришел со своими сородичами к русскому начальнику (видимо, приказчику Верхнеколымского зимовья) и между ними состоялся такой диалог.

«— Ты какой человек? — спросил русский начальник.

— Табушкана сын есмь…

— Жив твой отец?

— Умер.

— По случаю смерти твоего отца ты пришел?

— Я пришел…

— Садись!

Русский начальник усадил Атиляху, поил его «прекрасной водой», «прекрасной едой» угощал.

— Будешь креститься? — спросил русский начальник, когда юкагир выпил и закусил.

— Покажи, как это будет, — ответил захмелевший Атиляха.

Один русский вышел, — рассказывает предание, — другой вошел. От его рта волосы до середины груди доставали. Он сказал:

— Юкагир, будешь креститься?

— Ты мне что говоришь? — не понял Атиляха.

— Я тебе покажу.

— Покажи. Если мне хорошо будет, — войду. Если мне нехорошо будет, — не войду (не соглашусь. — В. Т.).

Русские начали что-то сооружать посреди избы, разных вещей принесли. Полно людей собралось. У юкагиров сердца задрожали.

Русский начальник сказал:

«— Не бойтесь, мы вас в нашу веру обратить хотим. Не говорите: «Нас убить хотят».

Юкагирам предложили встать. Бородатый тоже встал. Товарищи надели на него облачение — яркое, как солнечный свет: даже глаза стыдятся смотреть. На стене налепили что-то яркое (икону. — В. Т.) — тоже глаза не могут смотреть. Что-то похожее на толстую соломину (свечу. — В. Т.) зажгли. Бородатый, обернувшись к юкагирам, спросил:

— Поняли?

— Ты это что говоришь? — спросили юкагиры.

Бородатый повернулся к своим и опять что-то начал говорить [по-русски]. Его товарищи, рукой крестившись, лицом кланялись. Юкагиры, глядя на них, тоже стали креститься и кланяться. Священник сказал юкагирам:

— Вы креститься будете? Наша вера такова. Вон там сидящее блестящее дам (крестик, — В. Т.). Будете креститься?

Юкагиры ответили:

— Так, будем.

— Так, если будете, нам хорошо будет, вам хорошо будет.

Что-то большое с ямой (купель. — В. Т.) среди дома поставили, в него воды налили. Что-то на огонь похожее (серебряный крест, — В. Т.) бородатый в воду опустил, потом вынул. Потом вещи, похожие на соломины, на краю ямы поставили и зажгли. Бородатый похожее на пучок травы взял (кропило. — В. Т.), в воду опустил, юкагиров начал кропить. Окропив, с четырьмя концами блестящую вещь принес (распятие. — В. Т.), юкагирам давал; сам целовал и юкагиров заставлял целовать. Спросил:

— Это знаете?

— Не знаем.

— Я вам расскажу: это крест, в Христову веру вы вошли…

Дал юкагирам крестики. Свечи дал. Спросил одного старика^[15]:

— У тебя отец есть?

— Имею отца.

— Имя отца как?

— Иполло.

— Теперь ступай. Твоих людей, сколько их есть, как тебя, крестить буду. Ступай…»^{20}