Кто вы, Лаврентий Берия?: Неизвестные страницы уголовного дела

Резолюция И. Сталина на докладной записке Л. Берия о депортации кавказских народов

Рождение катынской трагедии. 1940 год.

(И Сталин, К. Ворошилов, В. Молотов, А. Микоян — «за» ликвидацию польских офицеров, М. Калинин и Л. Каганович согласие дали по телефону, о чем сделана отметка Поскребышевым) (Фамилия Кобулова вместо Берия вписана Сталиным) Предложил Берия, Политбюро ЦК ВКП(б) согласилось. Кто должен отвечать?

Глава 7 ДЕЛО РУХАДЗЕ, РАПАВА И ДРУГИХ КАК ЗЕРКАЛО РЕЖИМА

Откровенно говоря, когда читаешь материалы уголовного дела в отношении Берия и иже с ним, испытываешь особое чувство. С одной стороны, все ясно — Берия негодяй, подлец и преступник, вдохновитель массового террора, организатор беззакония, произвола и т. п.

С другой стороны, его деятельность на государственных постах, особенно наркома внутренних дел СССР в годы войны, первого заместителя председателя Совета Министров СССР в период продвижения атомного проекта говорит и о его большом вкладе в обороноспособность страны. А с третьей стороны, когда изучаешь дело, то видишь, что шести месяцев предварительного следствия было явно недостаточно для всестороннего изучения всей картины беззакония. Создается впечатление, что дело спешили закончить к каким-то календарным срокам, а это привело к тому, что многие эпизоды преступной деятельности Берия и его соучастников не вошли в уголовное дело, а следовательно, не отражены в материалах ни в ходе следствия, ни, естественно, в ходе суда.

Обвинительное заключение «перегружено» общими фразами, похожими на лозунги, изобилует обобщениями, а зачастую отсутствием конкретных обвинений. Между тем УПК РСФСР и тогда требовал, чтобы эпизоды преступной деятельности были расследованы, а значит, и описаны в процессуальных документах объективно, полностью и всесторонне. Выйти за границы уголовного дела сейчас и дополнительно обвинять Берия и его соучастников в других преступлениях по закону уже нельзя. Поздно. Нужно оперировать только тем, что добыто в ходе следствия, а приговор должен базироваться на тех доказательствах, которые получены тогда, в 1953 году.

Но определенные дополнительные выводы сейчас мы можем сделать, ознакомившись с другими уголовными делами, возбужденными в отношении ответственных сотрудников НКВД — МГБ — МВД в тот период. Эти выводы, повторюсь, не могут быть положены в процессуальном порядке в обвинение Берия, но дополнить общую картину, а тем самым еще раз подтвердить размах беззакония в стране, порожденного Берия и его окружением, эти сведения позволяют. Как известно, в 1953 году и позже в органах МВД прошла невиданная чистка, прокатилась волна арестов. В основном правомерных. Было закончено еще несколько «громких» уголовных дел на ответственных работников органов МВД и госбезопасности. Особое место среди них занимает «грузинское дело» Рухадзе, Рапава и других.

У его истоков лежало знаменитое «мингрельское дело», начатое еще при Сталине (искали «большого мингрела»), «закрытое» при Берия и «открытое» при Хрущеве после ареста Лаврентия Павловича.

Об этом периоде бывший заместитель генерального прокурора СССР А. Катусев, комментируя книгу писателя К. Столярова «Палачи и жертвы», писал:

«Рухадзе арестовал Рапава, а Рюмин[117] арестовал Рухадзе, причем каждый из них обвинял свою жертву в государственной измене, в связи с иностранными разведками, во вражеских намерениях и т. п.

На Рухадзе эта цепочка не оборвалась: Рюмина арестовали люди Берия, а три месяца спустя был арестован и сам Берия, которому предъявили то же обвинение».

В отличие от дела Берия дело Рухадзе, Рапава и других расследовалось довольно спокойно, без спешки и рассматривалось в суде не случайными лицами, назначенными «инстанцией», а специалистами-профессионалами Военной коллегии Верховного суда СССР. Это свидетельствует о том, что выводам по делу Рухадзе, Рапава и других можно доверять больше, чем выводам по делу Берия.

Бывшие министры государственной безопасности Грузинской ССР А.Н. Рапава, Н.М. Рухадзе, заместитель министра госбезопасности республики Ш.О. Церетели, ответственные сотрудники НКВД, НКГБ, МГБ Грузинской ССР Н.А. Кримян, К.С. Савицкий, А.С. Хазан, Г.И. Парамонов, С.Н. Надарая обвинялись в совершении тяжких (контрреволюционных) преступлений.