Кто вы, mr. Gorbachev? История ошибок и предательств

Замечу, что ситуация тогда сложилась более чем странная. Подчиненные председателя КГБ хорошо осознавали происходящее в стране, а их шеф пребывал в святом неведении. Об этом свидетельствует следующий факт. 23 февраля 1990 года собрание представителей подразделений Центрального аппарата КГБ СССР обратилось к Генеральному секретарю ЦК КПСС, председателю ВС СССР М. Горбачеву с заявлением.

В нем говорилось: «…В чекистских коллективах выражается недоумение по поводу того, что руководящие органы страны, располагая упреждающей информацией о назревающих негативных явлениях, явно запаздывают с принятием жизненно важных политических решений, проявляют медлительность и нерешительность, не используют силу действующих ныне законодательных актов.

Затягивается принятие ряда важных для общества законов, в том числе по вопросам усиления борьбы с организованной преступностью, о Комитете государственной безопасности СССР, о преступлениях против государства, о преступлениях против мира и безопасности человечества. Отсутствие этих законов лишает правовой основы борьбу с наиболее опасными формами организованной преступности, коррупцией, с преступлениями в сфере внешнеэкономической деятельности, не позволяет эффективно обеспечить безопасность государства и граждан…»

Заявление чекистов Горбачев даже не удостоил ответа. Кстати, это заявление было хорошо известно Крючкову, и молчание генсека давало право председателю КГБ СССР публично поставить перед Горбачевым вопросы, которые были изложены в заявлении.

Помимо этого, возникает вопрос, почему публичные выступления Крючкова о грозящей стране опасности не возымели должного эффекта? Почему они оказались гласом в пустыне? Ведь они, казалось бы, были проникнуты озабоченностью судьбой СССР.

Прежде всего, потому, что проблемы преподносились им в общих чертах, без конкретных фактов и фамилий. Я помню свою реакцию, да и реакцию тех членов ЦК КПСС и народных депутатов ВС СССР, с которыми я общался, на выступления Крючкова. За годы советской власти мы привыкли, что советскую общественность периодически информировали о «коварных» планах Запада. Но тем дело и кончалось, происки врагов всегда успешно пресекались.

В 1990–1991 годах всех успокаивало то, что председатель КГБ выступал в присутствии генсека ЦК КПСС и президента СССР. Также напомню, что 27 ноября 1990 года министр обороны, Маршал Советского Союза Д. Язов выступил по Центральному телевидению с заявлением об угрозе ослабления обороноспособности страны. Выступал он, как известно, по указанию президента СССР.

Какой из этого следовал вывод для членов ЦК и народных депутатов? «Наверху» ситуацию контролируют. Соответственно, все были уверены, что Горбачев поручил главе госбезопасности проинформировать коммунистов и народных депутатов СССР о том, что КГБ не «дремлет» и контрмеры будут своевременно приняты.

В силу этого публичные выступления Крючкова о «происках врагов» воспринимались без обеспокоенности. Почему этого не осознавал сам председатель КГБ СССР, до сих пор не ясно. К сожалению, впоследствии, таким же образом спокойно, как бы не замечая трагизма происходящего, советские люди расстались с советским образом жизни и Советским Союзом.

Августовский путч как зеркало советской политической элиты

С учетом вышеизложенного более чем странным выглядит инициация Крючковым создания Государственного комитета по чрезвычайному положению – ГКЧП, который поставил точку в судьбе СССР. Между тем проблему Горбачева можно было решить без ГКЧП на Пленуме ЦК КПСС или на Съезде народных депутатов СССР.

Но, как впоследствии выяснилось, Крючков пошел на поводу у Горбачева, который предложил решать накопившиеся в СССР вопросы путем создания ГКЧП. Я приводил слова В. Болдина о том, что генсек ЦК КПСС и президент СССР уже в 1990 году почувствовал приближающуюся расплату. А летом 1991 года ситуация для Горбачева приобрела характер надвигающейся катастрофы.