Кто вы, профессор Амбридж? (СИ)

Ну а если не взять всех разом, вскоре появится новый гнойный нарыв на теле нашего общества!

Главное, проявить терпение, господин министр, и ни в коем случае не совершать опрометчивых поступков.

Вы, с вашей дальновидностью и проницательностью, думаю, оцените такой шанс по достоинству. Если мы не спугнем это змеиное кубло раньше времени, у нас появится великолепный шанс взять всех скопом, от рядовых исполнителей до идейных вдохновителей и устроить показательный судебный процесс. И тогда уж никто не посмеет вставлять вам палки в колеса и распространять возмутительные слухи о вашей политической несостоятельности, как это делает Дамблдор и его компания!

Работу с подозреваемыми, памятуя о вашей чрезмерной занятости, я с удовольствием возьму на себя.

Искренне ваша, Долорес Амбридж».

Часть 24

«Отныне Генеральному инспектору принадлежит решающее слово в определении наказаний, санкций, а также лишении привилегий, данных ученикам Хогвартса, и право изменять таковые наказания, санкции и ограничения привилегий, определённые преподавателями», — гласил очередной приказ министра.

Вообще-то, он даровал Генеральному инспектору еще множество функций и возможностей, но их Марина Николаевна озвучивать не собиралась. Достаточно того, что Фадж внял ее льстивому посланию, не стал пока ничего предпринимать, зато отозвал приказ о ликвидации Блэка! Не то чтобы Марине Николаевне было того жаль, но он мог пригодиться…

А на занятиях по защите Невилл Лонгботтом неожиданно начал делать такие успехи, что только диву можно было даться!

Именно поэтому Марина Николаевна и оставила его после урока, на котором отрабатывали варианты атак.

— Мистер Лонгботтом, — произнесла она, — я понимаю, чем обусловлен ваш невероятный прогресс.

— Мадам? — пробубнил он, низко опустив голову.

— Мистер Лонгботтом, я догадываюсь, что вам хочется встретиться лицом к лицу с Лестрейнджами, — прямо сказала Марина Николаевна, — и расквитаться с ними за то, что они сотворили с вашими родителями. Но вы не сможете этого сделать.

— Почему?! — вскинулся он.

— Потому что в атаке вы напрочь забываете о защите, — ответила она. — Появись перед вами Беллатриса Лестрейндж — вы кинетесь на нее, не озаботившись щитами. А если при этом вы будете работать в спарке с кем-то еще, вы бросите напарника без прикрытия, так выходит?

Лонгботтом потерянно молчал.

— Ярость в бою, мистер Лонгботтом, — сказала Марина Николаевна, — полезная вещь. Но только не слепая. Вы, вероятно, сумеете одним рывком добраться до Беллатрисы, но если по пути кто-нибудь другой ударит вас заклятием… вам конец. Месть — дело благородное, не спорю, пусть она ничем не поможет вашим родителям. Но не думаю, что они обрадовались бы, узнав, что вас настигла бесславная и глупая смерть.

— Я понял, мадам, — тихо произнес он. — Я постараюсь… не пренебрегать защитой.

— Хорошо, мистер Лонгботтом. Если захотите потренироваться, можете приходить сюда. Я скажу домовику, чтобы манекен был наготове.

— Спасибо, мадам. Но я лучше вместе со всеми. Вряд ли мне удастся вызвать кого-то из Лестрейнджей на дуэль!

— Потерпите, скоро устроим битву стенка на стенку, — серьезно сказала Марина Николаевна. — Вот тогда и посмотрите, как это работает и много ли у вас шансов против нескольких противников. Особенно взрослых…

— Да, мадам, — серьезно ответил он и вышел, а его место заняла Грейнджер, поджидавшая своей очереди в углу.

— Профессор Амбридж, — сказала она, — можно мне задать пару вопросов о Гарри Поттере?

— Попробуйте.

— Я… — Грейнджер опустила кудрявую голову, — я знаю, что профессор Снейп дает ему уроки окклюменции. Только они никак не помогают, становится всё хуже и хуже. Рон сказал, Гарри часто разговаривает во сне…

— А от меня вы чего хотите, мисс Грейнджер? — нахмурилась Марина Николаевна.

— Ну… Просто Гарри ужасно не любит профессора Снейпа, и тот его тоже, может, потому и не получается? А если бы вы…

— Нет, мисс Грейнджер, я не специалист в этой области знаний, а дилетанту браться за обучение подобному просто опасно, — серьезно ответила она. — И если директор велел заниматься с мистером Поттером именно профессору Снейпу, значит, в этом есть какой-то смысл, вы не находите?

— Нет, — честно сказала девушка. — Гарри каждый раз приходит с занятий совершенно больным. И тут еще… он нечаянно увидел кусочек воспоминаний профессора, а тот рассвирепел. Он всегда злится на Гарри, но тут… это же ментальный контакт, и Гарри было очень больно!

— Мисс Грейнджер, я ничего не могу с этим поделать, — терпеливо повторила Марина Николаевна. — Если мистер Поттер не в состоянии закрыть свой разум, это говорит о его несобранности и нежелании работать, только и всего. Думаю, и вам, и мистеру Уизли, и мистеру Лонгботтому это вполне по силам.

— Может… может попросить профессора Снейпа, чтобы он продемонстрировал это на мне? — предложила Грейнджер. — Тогда я пойму, где ошибается Гарри и смогу ему подсказать!