Кто за главного? Свобода воли с точки зрения нейробиологии

PS. Энн сегодня приедет в город. (Отвечает левое полушарие.)

Экспериментатор. Что-нибудь еще?

PS. На корабле. (А вот и правое полушарие.)

Экспериментатор. Кто?

PS. Мэ.

Экспериментатор. Что-то еще?

PS. Посетить.

Экспериментатор. Что еще?

PS. Увидеть Мэри-Энн.

Экспериментатор. А теперь повторите историю целиком.

PS. Мэ должна прибыть в город сегодня, чтобы посетить Мэри-Энн на судне{121}.

PS связывал между собой слова после их произнесения. Интерпретатор получал информацию от правой половины мозга внешним образом. У него не было доступа ко второй части истории до тех пор, пока ее не выразило словами правое полушарие, а левое не услышало, после чего интерпретатору пришлось разбираться в этой ситуации. В очередной раз мы видим, как разрозненные действия объединяются в связную структуру. Из хаоса рождается порядок. При этом действия, исходящие от правого полушария, встраиваются в поток сознания левого, и мы могли видеть/слышать, как это происходит прямо на наших глазах.

В другом эксперименте мы предъявили правому полушарию пациента изображение детской тележки Radio Flyer. Правая половина мозга выдала слово “игрушка”. Левому полушарию, не видевшему картинку, но пытающемуся объяснить, почему пациент сказал “игрушка”, пришлось туго.

Экспериментатор. Почему вам пришло на ум слово “игрушка”?

Пациент. Не знаю. Это единственное, что приходит в голову. Самое первое, что всплывает у меня в голове.

Экспериментатор. Это похоже на игрушку?

Пациент. Да, вызывает такие же чувства. Как будто внутренний голос подсказывает.

Экспериментатор. Как часто вы прислушиваетесь к внутреннему голосу и как часто доверяете тому, на что похожи вещи?

Пациент. Когда я не могу сказать, на что вещь похожа, а надо объяснить, что она такое, я просто соглашаюсь с тем… что первым приходит на ум.

Эти достаточно показательные примеры демонстрируют, что наша когнитивная система не есть единая сеть с одной целью и единственным ходом мыслей.

Что все это значит для общей картины?

C точки зрения современной нейробиологии сознание не представляет собой единый, общий процесс. Становится все очевиднее, что оно включает в себя огромное количество широко рассредоточенных по мозгу специализированных систем и разобщенных процессов{122}, результаты которых динамично интегрируются модулем интерпретации. Сознание есть эмерджентное свойство. Разные модули и системы непрерывно соперничают за внимание, и победитель оказывается той нейрональной системой, которая обусловливает сознательный опыт текущего момента. Наши осознанные переживания собираются на ходу – по мере того, как мозг реагирует на постоянно меняющиеся стимулы, просчитывает возможные планы действий и принимает ответные меры, как ушлый ребенок.

Итак, мы вернулись к провокационному вопросу этой главы: как так вышло, что у нас есть мощное и почти самоочевидное чувство своей цельности, хотя мы состоим из несметного количества модулей? Мы не слышим тысячи гомонящих голосов, а переживаем единый опыт. Сознание течет легко и естественно от одного момента к другому в соответствии с единой, цельной и связной “сюжетной линией”. Психологическим единством, которое чувствуем, мы обязаны специализированной системе под названием “интерпретатор”, генерирующей объяснения наших ощущений, воспоминаний, действий и взаимоотношений между ними{123}. Так создается личный нарратив, история, которая связывает вместе все разрозненные аспекты нашего сознательного опыта в единое целое – порядок из хаоса. По всей видимости, модуль интерпретации есть только у человека, и помещается он в левом полушарии. Его стремление строить гипотезы – основная причина существования человеческих представлений, которые, в свою очередь, накладывают ограничения на мозг.