Кто же украл Куинджи?

«Ох ты, зеленоглазая журналистка. Вовремя…», - Светлана стрельнула глазами на соседку напротив, словно Евгения её застукала зачем-то неприличным. Показала художнице, что ей нужно поговорить. Поднялась и, отойдя, от столика на безопасное расстояние, ответила:

- Алё.

- Закончилось шоу? – Без вступления начала журналистка.

- Да.

- И что там было?

- Ничего особенного. Я, послушалась вашего совета и молчала всю передачу. Ни на какие вопросы не отвечала, и ни в какие склоки не встревала.

- Отлично.

- Но сходила туда я не зря. Они пригласили на шоу несколько очень интересных свидетелей, и даже вытащили в студию жену похитителя картины.

- Ого.

- Да. Мне сейчас не очень удобно говорить, лучше приходите ко мне завтра в галерею, она находится в «Артефакте». Знаете где это?

- Да.

- Я завтра планирую быть там целый день, так что в любое удобное время приходите. Есть что рассказать. Сейчас могу кратко: Похититель снимал картину на глазах у смотрительницы, поэтому с ней хорошо бы поговорить, Сигнализация была, но почему-то не работала именно в этот день.

- Ого.

- Да. И это ещё не всё. Жена похитителя вызывает не меньше вопросов, чем он сам. Она вела себя, мягко говоря, странно.

- В смысле?

- С одной стороны они живут в однокомнатной квартире в Одинцово, с другой владеют роскошными автомобилями. С третьей - она говорит, что маниакально любит своего мужа, а с четвёртой - ни сколько не расстроена, не удивлена, и не напугана случившемся. Хихикает, огрызается и так далее. То есть перспектива остаться одной с годовалым ребёнком на руках, её нисколько не пугает.

- Ничего себе.

- Да, посмотрите сами сегодня, шоу начнётся в 19-00, а я завтра расскажу подробности, которые наблюдала изнутри.

- Отлично… - и она повесила трубку.

Светлана постояла ещё несколько секунд, улыбаясь, пока не вспомнила о художнице. «Ох ты…» - Она непроизвольно оглянулась, и её взгляд наткнулся на стройные ножки в чёрных колготках, красиво закинутые нога на ногу. – «И что делать?» - после звонка Евгении ехать с ней куда-то стало невозможно. – «Мда… И что это значит?».

Она вернулась к столику.

- Извините, сейчас не получится куда-то поехать. Давайте попробуем ваш вариант. Вы пришлёте мне фото нескольких, на ваш вкус, лучших работ, я посмотрю и скажу, что привезти в галерею.

Художница погрустнела, но спорить не стала.

- Хорошо, на какой адрес прислать?

- Ковальгэлери собака мэил ру.

- Хорошо. Если сегодня кину, и вам что-то понравится, то завтра смогу привезти в галерею?

- Да, почему нет? Я весь день буду в галерее, - смело сказала Светлана, будучи стопроцентно уверенной, в том, что ей не понравится ничего.

- Хорошо.

- Я сейчас в центр еду, вас куда-нибудь подкинуть?

- Нет, мне быстрее будет на метро, - скучно ответила девушка. Она почувствовала перемену настроения Светланы, расстроилась, но трагедию из этого делать не стала. На этом они и расстались.

Светлана, тут же забыла о ней, и полностью погрузилась в размышления о краже картины.

Итак, что мы имеем?

Мы имеем странную семейную пару, которая живёт в однокомнатной хрущёвке и владеет, как минимум, тремя дорогими автомобилями, каждый из которых стоит в разы дороже их квартиры. Так же на них висит долг в 250 000 руб. который они не могут оплатить уже год. Ясно, что этого не может быть. И тем более ясно, что картину он пошёл воровать не для того, чтобы оплатить эти несчастные 250 000. Для этого можно было продать одну из машин, а на сдачу купить ещё одну квартиру, чтобы не ютиться с ребёнком в однушке.

«О» - ахнула она про себя, кое что сообразив, - «А ведь я могу навести справки о той смотрительнице. Наверняка Татьяна Николаевна (подумала она об искусствоведе из третьяковки, с которой сотрудничала в качестве эксперта по некоторым художникам 19-го века), что-то знает о ней, и сможет сказать, как объяснить её странную пассивность.

Не долго думая, она достала телефон и набрала её.

- Татьяна Николаевна, добрый вечер, это Коваль. Мне нужно показать вам рисунок Маковского – когда удобно чтобы я подъехала?

- Шалом моя дорогая, - Татьяна Николаевна не была еврейкой, но в качестве лёгкого стёба над своими коллегами, которые преимущественно были именно этой национальности, частенько добавляла в свою речь еврейские словечки и поговорки. – Который из них, Константин?

- Нет, Николай.

- Азохен вей, не самый мой любимый герой, но помогу чем смогу. Я сейчас в НИНЭ, и пробуду здесь ещё час-полтора.

- Отлично, я приеду в течение часа.

- Тов (хорошо по-еврейски) жду.

Светлана поехала в галерею, чтобы взять рисунок. Она, конечно словчила, у неё уже было положительное экспертное заключение от Ольги Лобовой на этот рисунок, но ей нужен был повод повидаться с Татьяной Николаевной, чтобы ненароком завести разговор на тему кражи и спросить про странную смотрительницу.

- Шалом бояре, - поздоровалась она через час, входя в помещение экспертной организации НИНЭ. – Марченко ещё здесь?

- Здесь, здесь, - раздался её голос откуда-то из глубины. – Проходи ко мне. Девочки – раздалось от туда же, - кто-нибудь угостит на кофейком?

- Вам какой?

- Два эсперссо.