Куба далеко? Куба рядом! 1978 (СИ)

— Ну и что что приказ? Неужели его нельзя выполнить как-то более деликатно? Более мягко? Зачем эта демонстрация? Для чего травмировать сознание людей, тем самым фактически заниматься дискредитацией власти. Неужели нельзя было чуть подождать и приехать ко мне домой? Я что за границу бы за час сбежать успел? Нет, конечно! Хочу вам напомнить, что я как раз из заграницы только что прибыл! И никуда сбегать не намерен. А хотел бы, так убежал бы ещё там и фиг бы меня кто остановил. Поэтому ваше поведение абсурдно. Я не убежал и не собираюсь! Так что час-два точно роли бы не сыграло.

— Нас просили, как можно быстрее всё сделать.

— Ну мало ли что вас просили. Начальство всегда требует и торопится. Но своя-то голова на плечах есть? Если начальство не понимает или не владеет всей полнотой информации, как в данном случае, то нужно, граждане, проявлять инициативу, исходя из текущей обстановки. Вы что не видите, что вокруг представители прессы, да и вообще, огромная толпа честных советских тружеников. Неужели не понятно, что ваше «пройдёмте» породит массу слухов и инсинуаций? Неужели не ясно, что эти ваши безответственные действия словно бальзам на душу всем нашим потенциальны противникам? Всем империалистам всего мира! А это к слову сказать, как минимум, 50 % планеты, — тяжело вздохнул я и, видя, что мой визави хочет что-то сказать, не дал ему это сделать, повысив голос и решив при этом, что терять мне, собственно, больше нечего: — Вы б ещё на лётное поле «чёрные воронки» подогнали! Прям у трапа бы захомутали. И знаете, кстати, что мне это напоминает? Напоминает эпизод из к/ф «Семнадцать мгновений весны». Помните момент с прилётом немецкого генерала из Берлина, где он получал награду и где его собралось арестовать гестапо, прям возле самолёта? Единственное, что там мне до сих пор непонятно так это почему режиссёр не позаботился о нормальном реквизите и вместо автомобиля военных лет машиной гестаповцев послужил наш УАЗ-452 в простонародье именуемым «Буханка». Неужели у нас совсем нет каких-нибудь немецких трофейных автобусов, ну или на крайняк броневиков? Неужели все полученные трофеи расплавили? Удивительно. Ну да пофигу. Дело-то не в этом. Дело совсем в другом. Дело в самом факте задержания при прилёте. Так что ж это получается, у нас в нашей стране вы такие же методы на вооружение взяли и практикуете? Стыдно, товарищи! И хотя я тоже прилетел из Берлина, но аналогий тут проводить не надо! Не-на-до! Так что поимели бы совесть и произвели бы свой постылый арест в квартире или возле дома. Поверьте, так было бы для нашего консервативного общества лучше!

— Как арест? Почему арест? Да вы что?! — выкрикнули справа и я увидел, как вокруг нас собирается толпа моих детишек.

«Ага, потеряли папочку и стали искать. Молодцы! Но, к сожалению, поздно. Папу вскоре закроют».

— За что вы хотите арестовать Сашу? — прокричала Катя, вцепившись в мою левую руку.

— Его нельзя арестовывать! Он — герой, — вскрикнула Юля, вцепившись в правую.

— Не смейте его трогать! Я жаловаться буду, — завопила Лиля, обхватив меня за талию.

— Товарищи, наверное, произошло недоразумение. Наш Саша известный советский артист. И вы не имеете права! — закричал Яков Моисеевич, пытаясь пролезть ближе ко мне.

— Отстаньте от него! Он не в чём не виноват! — закричали остальные члены ВИА, стараясь встать между мной и сатрапами. Да так громко закричали, что их услышали многие.

И волеизъявление народа не заставило себя ждать.

«Свободу Васину!» «Свободу Саше!» — хором заревел вестибюль, дав понять, что к акции подключились солисты и музыканта ансамбля «Берёзка».

«Свободу!» «Свободу!» — заревела подтянувшаяся толпа с улицы и началась неимоверная давка, в которой меня, чьи-то заботливые руки тянули сразу во все стороны грозясь разорвать на маленьких «васят».

— Васин, останови это! Они что с ума сошли? — проревел на ухо голос комитетчика, сумевшего всё же пробиться ко мне.

— Да вы сами виноваты. Я ж говорил, что арест в людном месте чреват, — прокричал я в ответ пытаясь вырвать свою руку, которую мне в свою очередь пытался кто-то оторвать, тянув её изо всех сил.

— Да какой к чёртовой бабушке арест? С чего ты взял? Мы не из милиции.

— Ну ясно что не из милиции — из комитета.

— Да. Из комитета.

— Вот я так и понял — из КГБ.

— Что? Нет! Мы из комитета, но из другого.

— Из какого ещё другого?

— Мы из МГК.

— Из МГК? Что за МГК? — не понял я, а через секунду поняв усмехнулся: — Гонишь!

— Ничего я не гоню. Вот моё удостоверение. Сейчас. Подожди. Только достать нужно, — проорал он и полез во внутренний карман. Нужно сказать, давалось это ему с трудом. Народа вокруг было много, поэтому все были прижаты друг к другу словно бы мы ехали в автобусе в час пик.

Не прошло и минуты как «комитетчик» сумел-таки справится с поставленной задачей и пред моим взором появилась красная корочка с надписью: «Московский Городской Комитет».

— Разверни, — попросил я, дабы удостовериться, и тот с трудом, но смог-таки это сделать.