Кубанская конфедерация. Пенталогия (СИ)

Алим оглядел всех сидящих у костра и сказал:

– Я тысячу раз говорил и повторю опять. Нет ни вайнахов, ни ингушей, ни чеченцев. Нет осетин, черкесов, кумыков, аварцев, аланов, ногаев, табасаранцев, кабардинцев или даргинцев. Мы единый народ – кавказцы. Только в единении сила, и только так мы выживем. Кто этого не понял или не хочет понимать, тот наш враг, потому что желает нам зла. Слишком мало нас осталось, а некоторые племена после Хаоса совсем исчезли. Когда шесть лет назад старейшины уцелевших племенных кланов Северного Кавказа собрались в Грозном на свой первый совет и объявили о своём решении объединиться, многие говорили, что ничего не выйдет, и многие были против этого. Глупцы не видели за своими мелочными проблемами того, что безбожный Халифат, очерняющий имя пророка Магомеда, наступает и уже подмял под себя всё то, что осталось от Азербайджана, Армении и большей части Грузии. Что было бы, если бы мы тогда не встали плечом к плечу и в битве на Салаватском перевале не разгромили захватчиков?

– Мы были бы рабами, – дружно и, видимо, не в первый уже раз ответили его воспитанники.

– Правильно, – Алим был удовлетворён и, оглядев парней, сидящих вокруг него, спросил: – У когото имеются вопросы?

– У меня. – С места поднялся один из парней, косо взглянул на меня, сидящего рядом с их учителем, что весьма почётно. – Уважаемый алим, почему мы принимаем помощь от людей иной веры? Почему тренируемся здесь, а не дома?

– Всё просто, Мухтар, дома мы не имеем возможности подготовить вас так, как делают это здесь, и сейчас, несмотря на всю нашу былую вражду, мы союзники с кубанцами. А насчёт веры всё сказано в нашей Священной Книге. – Гойгов помедлил и процитировал: – «Во имя Аллаха милостивого и милосердного! Я не поклоняюсь тому, чему вы поклонялись, и вы не поклоняетесь тому, чему я буду поклоняться! У вас – ваша вера, у меня – моя вера!» – Ещё раз оглядев всех присутствующих, он добавил: – Нет неверных религий, а есть разные, и только еретики, вроде халифатцев, перевирающие все и вся, не достойны называться последователями Господа. Аллах велик и мудр! Аллаху принадлежат воинства небес и земли! Он всё видит и испытывает нас каждый день и каждый миг. Рука Аллаха – над нашими руками! И знайте, юные воины, что тому, кто выполняет заветы Аллаха, он даст великую награду. Сквозь все битвы, препятствия, кровь, лишения и бедствия мы пройдём по пути испытаний и одержим так необходимую нам победу. Однако для этого нужны храбрость, вера и готовность к самопожертвованию. Вглядитесь в свою душу и спросите себя, готовы ли вы встать на путь Аллаха и пройти по нему до конца?

Так проходили вечера, и с каждым разом я всё больше удивлялся алиму – насколько мудрый и хитрый человек, как умело людьми манипулирует и направляет их туда, куда ему это необходимо. Честное слово, был бы я чуть попроще, то обязательно на его речи повёлся, а так – послушать интересно, проанализировать, да и только. Обратное можно было сказать о юношах, которых готовил Гойгов, – самые настоящие федаины и шахиды получились. Не знаю, как шла подготовка в других группах кавказских юношей, раскиданных по нашему государству, а эти пятьдесят парней, когда схлестнутся в родных горах с халифатскими бойцами, не отступят, и в этом я был уверен.

Дни пролетали незаметно: в светлое время суток работа с компьютером и отжим полезной информации, которая могла бы в будущем пригодиться, а вечером – тренировки. Однако сегодняшнее утро началось с суеты. На связь с батальоном вышел находящийся в Краснодаре представитель горского правительства, и вся кавказская братва, обучавшаяся у нас, стала собираться в дорогу. Положение дел на Кавказском фронте всё более ухудшалось, и Совет Старейшин, управляющий всеми делами Северного Кавказа, принял решение вернуть свою молодёжь домой и их телами заткнуть дыры в обороне.

Ну, уезжают, так счастливого им пути. Глядишь, ещё и свидимся когда, если они в этой кровавой бойне, что Кавказским фронтом зовётся, уцелеют. Жаль, что тренировки мои с ними окончены, но основное я выхватил, а дальше сам разберусь.

Наши парни сегодня ушли на полигон, а я сидел за столом в своей палатке, проверял очередную флешку на предмет чегото полезного, когда брезентовый полог входа откинулся и появился Гойгов.

– Здравствуй, Саша. – Старик присел напротив меня и с уважением посмотрел на ноут, который я при его появлении отставил в сторонку.

– Здравствуйте, уважаемый алим. Мне сказали, что вы возвращаетесь домой?

– Да, пора и моим джигитам показать себя в деле. Вот зашёл попрощаться и поговорить.

– Конечно. – Я привстал. – Чаю хотите?

– Нетнет, сиди.

– Дело ваше, а я выпью. – Чайник, стоящий рядом на простой электроплитке, был ещё горячий, и, налив себе кружку напитка, я присел за стол и спросил гостя: – Я так понимаю, что у вас есть ко мне вопросы?

– Имеются. – Старик не стал юлить. – Ты ведь с Карой долгое время рядом был?

– Так случилось, – я кивнул, – что полгода бок о бок с ним ходил.

– Как думаешь, куда он своих десантников кинет?

– Говорят, что на Туапсе.