Кубатура сферы

— Да плевать мне на группу! Я им тоже хорошего пожелал. А они исчезли. Да и ладно…

— А нас отведешь к Сфере? — Клава произнесла это вкрадчиво, ее друзья поняли, что она пытается подчинить волю Гасла себе.

Но сталкер не отвечал, он молча поглощал шашлык, обкусывая с шампура большие куски мяса и долго их пережевывая. Из пищевого ступора его вывела очередная порция прозрачного в стакане.

— Давайте выпьем за нашего хозяина, — подняла стакан Клава. — Чтобы он исполнил все свои заветные мечты и оставался всегда таким добрым и отзывчивым.

За это и выпили.

— Я не ходок уже в Зону, мне и тут хорошо, — Гасло, словно выждав большую паузу, ответил Клаве. — Да и вам оно зачем?

— Каждый хочет кусочек своего счастья, правда ведь? — Клава не отставала от Гасла, говорила четко и слегка приглушенно, так что Гаслу приходилось слегка прислушиваться. Она старалась, чтобы все внимание сталкера было приковано к ее словам. — А его должно хватить на всех.

— А Сухой вас что, не отведет? — кивнул в сторону своего коллеги Гасло. — Вы-то его первым наняли. Сталкеров в дороге не меняют.

— Так не меняем мы его. Вместе пойдем.

— Не знаю я, где твоя Сфера лежит. И знать не хочу! — немного резко ответил Сухой.

— Не придуривайся, Сухой! Только глухой не слышал, что Сфера в тоннеле под реактором. — Гасло говорил, не отрываясь от шашлыка. — Правда, где вход в тоннель, этого ты, конечно, можешь и не знать.

— Так отведи людей, что же ты за сталкер, если не хочешь людей отвести куда надо? — Сухой не отставал.

— Отведи нас, Гасло, — поддержала Клава. — Мы заплатим хорошо.

— Утром поговорим, — отрезал Гасло. — Спасибо за стол, спать пора!

— Ну чего спешишь? А поговорить? — остановил его Сухой. — Люди вот впервые в Зоне, интересуются.

— Зона — она у каждого своя, — многозначительно произнес Гасло. — Вот вы, уважаемые, как сюда въезжали?

— Ну, как… — задумался Малахов.

— Так через КПП Лелив, — помог Тимур.

— О! — Гасло обрадовался. — Сразу видно — по карте и книжкам готовились! Нету Лелива! Есть Лелёв! И всегда был… А какие-то умники вдруг на картах в девяностые годы написали на мове «Лилив». А не звали его никогда местные так. Лелёв, и все! Вот так просто определить, кто Зону по книжкам учил, а кто тут свой.

Ни секунды не задерживаясь, он поднялся и направился в темноту. Через мгновение оттуда, где в сумерках исчезла фигура Гасла, послышалось: «Спите в вертолете, там спокойней».

— Не очень плодотворная беседа, — заключила Клавдия. — Ну, завтра так завтра!

— А что ты можешь о нем сказать? Что ты чувствовала? — Малахов отложил свой обглоданный шампур и плотно закупорил фляжку со спиртом.

— Что-то там не так. Такое ощущение, что он словно под психоблокадой. Хотя все может быть проще. Скажи, Сухой, а Гасло сильно закладывал раньше?

— Да это старая история, — подумав, ответил Сухой. — Он вообще последние пару лет практически ни-ни, после того как Тяга вытащил из «жадинки». А попал Гасло туда потому, что пил не в меру!

— Ну, тогда все может быть просто, но лучше пока не будем делать выводы, давайте ночлег готовить. — Клава решительно стала убирать остатки еды.

— Куда спешить, мяса еще полно, — попытался возразить Тимур, но понял, что Клава не собирается ждать, пока он наестся, подхватил нетронутый шампур и, держа его как флаг, отправился к машине помогать готовить ночлег. Внутренности старых грузовых вертолетов за годы стоянки на свалке были выпотрошены «под ноль». С трудом удалось найти один, у которого сохранился настил на полу. Внутри на удивление мало фонило, можно было спокойно устраиваться на ночь. Через полчаса импровизированный бивак был готов.

— Будем дежурить ночью, не очень я доверяю Зоне, — сказал Малахов.

Сухой удовлетворенно кивнул. Вадим назначил порядок вахт. Первым — Сухой, потом Гера, Тимур, и на самое гадкое время — себя. Сухой, противореча самому себе, побурчал, что от беды никакое дежурство не спасет. Полез на пилотское место, где еще хранился остов кресла, запахнув неизменный пыльник поплотнее, поставил свое ружье между ног и отрешенно уставился в темноту. Сон пришел к остальным моментально, провалив сознание в черное небытие.