Кубинское каприччио

– Вы решили дежурить на лестнице в таком виде? – вежливо спросил Асиф. – Не забывайте, что у нас внизу работает домработница, которая может испугаться вашего вида.

Дронго словно почувствовал какое-то движение за спиной и обернулся. Но никого в коридоре не было.

– Зачем вы спустились вниз? – спросил Дронго.

– Странный вопрос, – удивился Асиф, – за водой. У нас закончилась вода в комнате. А почему вы в таком виде? Что вас опять напугало?

– Я услышал треск и стук в вашей комнате, – пояснил Дронго, – и мне кажется, вы напрасно так иронизируете. Там что-то произошло.

И словно в подтверждение его слов из угловой спальни донесся чей-то жалобный стон. Дронго поспешил первым. Асиф следовал за ним. Они открыли дверь и увидели лежавшего на полу Бориса Измайлова. Голова у него была в крови. Рядом валялась деревянная статуэтка женщины, разбитая в щепки. Очевидно, статуэтка была завернута в полотенце, так как само полотенце тоже валялось рядом. Борис приподнял голову.

– Черт возьми, – выругался он, – у нас украли запонки.

– Как это украли? – бросился к трюмо его старший брат. Затем обернулся к Борису: – Что с тобой случилось?

– Меня кто-то ударил этой деревянной статуэткой по голове и украл красную коробку с запонками, которые ты вчера привез для моего сына. Черт побери, у меня теперь будет шишка.

– Осторожно, – Асиф ощупал голову своего брата. И вдруг, взглянув на Дронго, улыбнулся.

– Слава богу, что все обошлось. Его могли бы убить.

– Наша трагедия превращается в фарс, – кивнул Дронго, – теперь я уже точно знаю, кто именно убийца. У меня не осталось никаких сомнений. Нужно собрать всех в гостиной и пригласить прокурора с приехавшими гостями из Баку. Сколько стоили ваши запонки?

– Долларов пятьдесят или сто. Они были дороги нам как память.

– Понятно. Тогда помогите своему младшему брату и спускайтесь вместе с ним вниз.

– Что вы задумали? – крикнул ему Асиф.

– Вы все узнаете через полчаса, – ответил Дронго, – а мне нужно одеться. Я же не могу расхаживать по вашему дому в неглиже. Пять минут назад вы сами сделали мне замечание.

Глава 21

Узнав о новом нападении, прокурор приехал через десять минут. И привез с собой не только гостей из Баку, но и нескольких офицеров полиции, которые заняли свои места у дверей и ворот, перекрыв все выходы. В большой гостиной собрались все, кто имел отношение к этому дому. За столом сидели садовник Гулам Мустафаев, водитель Иса Ашуров, ювелир Зинур Марчиев. Пришедший последним Туфан взял стул и сел чуть в стороне. Фатьма принесла стул из коридора и уселась у дверей, словно готовая выскочить по первому зову. На диване разместились братья Измайловы. У Бориса была перевязана голова. В глубоких креслах сидели прокурор и полковник Нагиев. Следователю Гасанову достался обычный стул. Все терпеливо ждали, когда Дронго объяснит им, зачем их здесь собрал.

Но Дронго не торопился входить в гостиную. Он набрал номер телефона атташе в Париже и, когда она ответила, спросил:

– Ты почему не перезвонила вчера вечером?

– Я не успела позвонить. Но фамилию я узнала. Хочешь, я тебе ее скажу.

– Не нужно. Я скажу ее сам, – и он назвал фамилию.

– Верно, – удивилась она, – только немного иначе звучит. Но как ты догадался? Откуда ты сумел узнать?

– Интуиция, – усмехнулся Дронго, – спасибо тебе за все. Теперь у меня есть нужное доказательство. – Он вернулся в гостиную.

Дронго посмотрел на собравшихся. Все молча ждали его вердикта. Он тяжело вздохнул. Чтобы найти убийцу, ему пришлось провести три тяжелых дня и допустить, чтобы этот тип забрал жизни двух женщин. Но теперь наконец наступил час расплаты.

– Несколько дней назад ко мне пришел присутствующий здесь Борис Измайлов, – начал Дронго. – Он рассказал мне, что три месяца назад умер его дядя, известный бакинский ювелир Семен Измайлов, который скончался в своем доме в Красной Слободе. Оба его наследника были сыновьями его брата – Асиф и Борис Измайловы, – которым он много помогал и которых, очевидно, очень любил.

Оба брата знали, что много лет назад, в тысяча девятьсот девяносто втором году, их дядя – Семен Борисович Измайлов – приобрел некий камень, который справедливо считал семейной ценностью и достойным вложением денег. Измайлов говорил, что этот алмаз не имеет цены и с годами его ценность будет только расти. И он был прав. Это был третий камень из трона Надир-шаха, названный по имени шаха Аббаса Третьего алмазом «Шах Аббас». Нужно сказать, что этим камнем в течение полутора веков владела династия Каджаров. Во время революционных событий двадцать пятого года прошлого века династию Каджаров на троне сменила династия Пехлеви. И тогда племянник последнего шаха Фаид-хан бежал в Париж со своим сыном. Но у него осталась в Иране дочь, которая вышла замуж за иранского азербайджанца и со временем переехала в Баку. К ним мы еще вернемся, а пока продолжим наше повествование.