Кублерос

Несмотря на то, что была середина рабочей недели, Петрович принял решение и остался дома, где не переставая читал. Жена ходила мимо него, но помалкивала, лишь иногда ставя перед ним тарелку с борщом. Борщ Петрович съедал.

За среду, четверг, пятницу и оба выходных Петрович прочел книгу об ораторском искусстве, об обмане, и логике мышления. И перечитал “Сумму политтехнологий”. В понедельник он встал, облился холодной водой, отжался 10 раз, отогнал Заусенца от попытки залезть на спину. Съел салат и поехал на работу, пошел прямиком к директору завода.

– Э, ну ты чо вконец охуел? – поприветствовал его директор завода, Михалыч.

– Галстук у тебя заебись. – уклончиво ответил Петрович.

– Ага, заебись. – застенчиво заулыбался Михалыч, погладив галстук и позабыв даже на время про то, что хотел обругать Петровича. – Так ты это…

Но тот перехватил инициативу и продолжил:

– Вот галстук у тебя заебись, а машина хуйня!

– Че это хуйня то? – обиделся Михалыч, смущенный неожиданным вопросом и окончательно позабывший про прогулы Петровича.

– Мало денег тебе с завода идет, Михалыч!

– Э, слыш… – тихо сказал ему Михалыч, резко сбавив голос. – Ты давай дверь закрой и иди сюда.

Петрович немедленно закрыл дверь и подошел к Михалычу, почти вплотную. Директор несколько секунд молча смотрел на него, а потом вдруг резко изменился в лице.

– Ты бля охуел??! Да я тебя, гаденыша…!– протянув руки к Петровичу и ухватив его за ворот, попытался ударить его об стол. Надо сказать, что это был обычный метод общения Михалыча с подчиненными, которыми он был крайне недоволен. Приложившись несколько раз лицом об стол, человек обычно понимал, что не прав.

Но Петрович теперь был в куда лучшей физической форме.

Перехватив Михалыча, он аккуратно развернул его и усадил на рабочее место. Сам же невозмутимо сел напротив, не дернув и мускулом лица.