Кучум (Книга 2)

-- Вздумал за моей спиной спрятаться! Не выйдет! Теперь-то я поквитаюсь с тобой! За все поквитаюсь! -- и удары сыпались на бывшего сотника, он уже упал на землю, прижимая к груди пробитую стрелой руку.

-- Никогда не смей бить раненого,-- крикнул Едигир, отбросив за плечи парня.-- Понял?

Но тот, словно молодой волчонок, оскалив зубы, кинулся с кулаками на Едигира. Но получив удар в живот, перегнулся пополам, застонал, прислонясь к дереву.

-- Все? Успокоились? -- спросил с усмешкой Едигир, обводя их взглядом.-- Теперь говорите, кто вы и откуда будете. Не хотели по-хорошему, пеняйте на себя.

-- Мы войны хана Аблата,-- прохрипел сквозь зубы бывший сотник, которому удалось вытащить из ладони жало стрелы, и теперь он пытался унять сочившуюся кровь,-- а ты, кто?

-- Воины? Да какие вы воины! -- бросил небрежно Едигир. -- А кто я -вам знать не обязательно. Скажите спасибо, что живыми оставил. Далеко до вашего улуса?

-- Не очень... -- ответил самый молодой.

-- Ведите меня к своему хану, -- приказал Едигир, да мешки с орехами не забудьте. Вояки!

Уставшее солнце уже проглядывало сквозь нижние ветви молодого сосняка, когда все четверо вышли к хорошо укрепленному городку, стоящему на берегу многоводной реки. Впереди Едигира тяжело вышагивали его пленники, медленно переставляя ноги. Он шел чуть сзади, держа наготове лук и неся отобранное у них оружие. Он не знал правильно ли поступает, отправившись с ними в селение, но иного выбора у него просто не было.

С башни их окликнул караульный:

-- Стойте! Почему без оружия? Кто с вами?

-- Это ты у него спроси,-- зло огрызнулся бывший сотник.

-- Зови своего хана! -- крикнул Едигир, положив оружие перед собой и отступая на шаг.

-- Кто его просит? -- тут же отозвался с башни караульный.-- Если каждый проходимец будет нашего хана требовать, то ему отдыха не будет.

-- Вот с башни слезешь я тебе на ухо скажу, а если не поймешь, то вместо тебя твое ухо к хану отправлю, -- ответил Едигир рассмеявшись.

Караульный не стал пререкаться и его сапоги застучали по ступеням деревянной лестницы. В городке послышались крики, бряцанье оружия, и вскоре в воротах показались два плечистых воина с копьями в руках. Они приблизились к Едигиру, внимательно осматривая его, но ни один не глянул на бывших воинов, которые стояли, униженно втянув головы в плечи, словно ждали тычка или удара.

-- Хан Аблат послал нас узнать, кто ты и почему хочешь его видеть. Что ему передать?

-- Скажите, что прибыл человек из Кашлыка,-- сдержанно отозвался Едигир.

Воины переглянулись и знаком показали, чтобы он шел с ними. Когда они прошли по скрипящему шаткому настилу внутрь городка, их встретили настороженные взгляды обитателей. Мужчины вышли с оружием в руках, а женщины придерживали малышей, прячущихся за них. В центре селения стоял ханский шатер, а перед ним в окружении воинов -- невысокий плотно сбитый старик со скрещенными на груди руками. Видимо, это и был хан Аблат.

Сопровождающие Едигира воины подошли к хану и один .из них что-то прошептал ему на ухо хану. Тот молча слушал, не спуская внимательных глаз с Едигира. Движением руки отпустив воинов, он обратился к Едигиру:

-- Кем ты послан на нашу землю и с чем пришел?

-- Я пришел сам по себе и принес плохие вести...

-- Говори,-- ободрил хан Аблат, видя замешательство пришельца,-- плохие вести тоже вести. Рано или поздно мы о них узнаем. Разве не так? Лучше узнать их от друга, нежели от недруга. А ведь ты нам друг, иначе не пришел бы сюда.

-- Я -- друг... Хан прав, плохие вести имеют длинные ноги и всегда обгоняют добрые. Но может тебе известно, что в Кашлыке правит иной хан и имя ему Кучум?

Хан Аблат утвердительно кивнул:

-- Да, наши соседи сообщили мне об этом. Я скорблю о погибших воинах, Едигире и брате его Бек-Булате. Они были великие воины.

Услышав свое имя, Едигир вздрогнул, хотел было назваться и объяснить хану, кто он такой, но что-то удержало его от этого. Он лишь горестно вздохнул, подтвердив:

-- Теперь их души обитают в царстве теней и глядят на нас оттуда. Но я поклялся отомстить за их смерть. Они погибли за землю наших отцов и, пока я жив, пришельцы не будут спокойно ходить по этой земле. Клянусь прахом моих предков.

Хан Аблат внимательно слушал его, не перебивая. Затем опустился сам на толстый войлок, лежавший у входа в шатер, и пригласил сесть Едигира.

-- Я не спрашиваю твое имя и ты вправе не называть его. Буду звать тебя просто Ярсулы -- Яростный воин. Ты не против?

Едигир, не поднимая глаз, кивнул головой, отметив про себя, что хан ни так прост, как может показаться на первый взгляд, и с ним надо держать ухо востро.

-- Хорошо, мой хан, мне нравится мое новое имя. Свое старое я давно забыл. Пусть будет Ярсулы.

-- Так вот, Ярсулы, мой народ -- слабый народ. Нет, и у нас есть храбрые воины и соседи долгие годы не нападают на нас, зная силу нукеров моих. Но еще отец завещал мне не отдавать своего, но и не зариться на чужое. Я понятно говорю?

Едигир опять молча кивнул головой, смотря прямо перед собой. Было трудно понять слушает он говорившего или занят собственными мыслями.