Куда глядят глаза василиска

Принцу подвели его коня. В отличие от хозяина Расти с головы до ног был укрыт тонкой лошадиной броней из легкой стали с добавлением ванадия. Рэй вскочил в седло и сверху оглядел свое войско. Они уже выстроились на противоположном берегу, и принц поспешил присоединиться к ним. Он был не из тех, кто сидит за чужими спинами, а кроме того, в этом сражении у него имелся план внутри плана.

Гоблинскому войску нужна была эта стычка. Они уже потихоньку роптали на его политические игры, полагая, что им не стоило менять Хозяина ради мирной торговли с поселянами, тогда как они привыкли сами брать нужное в коротких и кровавых набегах. Гоблинское и эльфийское войска долго кружили по окрестным лесам, преследуя друг друга и ведя взаимную партизанскую войну на истощение. Эльфы ограничивались стрелой с верхушки дерева, безошибочно находившей щель в доспехах, или вылетевшим из кустов сверкающим сюрикеном. И, возможно, в том, что они наконец встали войсками друг против друга, была изрядная доля случайности, а также, быть может, того, что им всем осточертела ползучая война. Рэй не был уверен ни в том, что его сюда заманили, ни в том, что он сам их сюда загнал.

Он еще раз огляделся. Ровные гоблинские ряды радовали его глаз. Впереди, рассредоточенные вдоль всего строя, стояли каменные тролли с тяжелыми палицами, общим числом чуть более десятка. Им предстояло расчленить вражеский строй на отдельные группки, предоставив гоблинам рукопашный бой, в тесноте которого эльфы не смогут воспользоваться своим главным преимуществом — подвижностью. Самым главным представлялось ему быстро преодолеть разделяющее противников расстояние, ибо наиболее опасным подразделением эльфийского войска Рэй не без основания считал лучников. Если меченосцы и копейщики задержат движение гоблинов, лучники с удобных позиций прекрасненько их всех перебьют, не помогут и гномские доспехи. Меченосцев тоже стоило брать в серьезный расчет. Человеку они, конечно, не противники, но гоблины в большинстве своем народ малорослый и сутулый. Обладая значительной физической силой, они, тем не менее, значительно уступают в искусстве и проворстве эльфам, превосходящим среднего гоблина примерно так же, как сам Рэй превосходил Удылгуба.

И все же сейчас, когда он смотрел сверху на ровные ряды гоблинов, обмундированных в новенькие, еще жаждущие испытания в первой схватке панцири, кольчуги и шлемы, сжимающих оружие, откованное индивидуально каждому по руке, он думал, что его план может сработать. Ему случалось командовать и большими войсками, но это было — ЕГО. Лес алебард возвышался над войском, их тусклые острия были уставлены в низкое небо, бунчуки из конских волос и пакли, повязанные на них, чтобы кровь, стекая по древку, впитывалась и не позволяла рукам скользить, намокшие, обвисли, но сами древки были подняты вертикально и ровно. Рэй обладал достаточным военным опытом, чтобы по тому, как человек или иная тварь держит оружие, определить их настрой. Сегодня его войско было решительно настроено на хорошую драку.

Он кивнул, Удылгуб луженой глоткой проревел приказ, и тролли ринулись в атаку. Они резво преодолели половину полого вздымающегося берега и, утыканные пучками стрел, словно ежи — иглами, достигли вражеского строя.

Не дожидаясь, пока тяжелые шипастые палицы обрушатся на их головы, эльфы расступились, пропуская гигантов сквозь свои ряды, и снова сомкнулись за их спинами. Те в недоумении повернулись и попытались атаковать снова, но безрезультатно. Эльфы все время перегруппировывались, каждый раз оставляя замахнувшегося тролля окруженным пустым пространством. Палицы раз за разом плюхались в раскисший, ползущий даже просто под ногами дерн, и на шипы налипала черная жирная грязь. Каменные ступни расползались, даже устоять в этой круговерти было для троллей практически неразрешимой задачей. Но, тем не менее, свои функции они выполняли. До тех пор, пока откуда-то из задних рядов не передали прочную сеть, сплетенную из металлизированной нити и, разумеется, тщательно заколдованную. Ее набросили на ближайшего тролля, эльфы засуетились вокруг него, словно муравьи вокруг гусеницы, и в считанные минуты он был тщательно упакован вместе со своей дубиной. Оказавшись в плену, он громко и злобно ревел, а потом принялся жалобно скулить, предвидя скорую свою казнь под солнечными лучами. Окрыленные первым успехом, эльфы принялись отлавливать прочих чудовищ.