КУДА? и КАК?

Уже эти несмелые опыты доказали, что птицы улетают зимовать в южные страны. Однако, чтобы получить более полную картину, нужны были систематические и обширные исследования. Мартенсен это понял и взялся за дело. Он усовершенствовал методику кольцевания, испробовав разные способы, остановил в конце концов свой выбор на кольцах из легкого металла. На них указывалось, куда возвращать находки, если окольцованные птицы попадут в руки цивилизованных людей.

Не одной-двум, а тысячам птиц были надеты металлические кольца, и изучение перелетов птиц пошло вперед семимильными шагами.

В России первые массовые кольцевания птиц начаты были в Эстонии, на острове Сарема, в 1910 году.

После Октябрьской революции эстафету эстонских естествоиспытателей приняли юные натуралисты с биостанции в Сокольниках. Из Подмосковья птицы разлетались в разные страны мира, неся на лапках кольца с надписью: «БЮН. Moskwa». Позднее было учреждено Государственное бюро кольцевания и в заповедниках стали метить тысячи птиц.

Окольцовано уже больше десяти миллионов птиц. В среднем одно из ста колец, надетых на лапки мелких птах, попадает в руки орнитологов. У промысловых птиц бывает, что каждое пятое кольцо биологи получают обратно. Из десяти миллионов разосланных с птицами колец по крайней мере сто тысяч вернулось в научные институты с более или менее точным указанием места добычи окольцованной птицы. Это значит, что орнитологи нанесли на карты сто тысяч точек и провели от них линии к другим ста тысячам пунктов. Стрелы, их соединившие, показали, куда бегут птицы от студеного дыхания северной зимы^[11].

Гагары-мореплаватели

Пятая часть всех обитающих на земле птиц весной и осенью не сидит на месте. Подобно трепещущим волнам гигантского прилива жизни миллиарды птиц устремляются в эту пору на север и юг. Птиц кочующих, неперелетных, втрое больше. Они, когда не выкармливают птенцов, тоже покидают места своих гнездовий и летают по лесам, полям и морям далеко от дома. И только лишь пятая часть всего птичьего населения планеты никогда не оставляет родных мест. Это оседлые птицы.

Каждую весну зимовавшие на юге птицы возвращаются на родину в северные страны. А вдогонку за ними летят из приполярных и холодных областей южного полушария, где наступает не весна, а осень, стаи «южных» птиц. Они тоже спешат на север, но не вить гнезда, а зимовать: бегут от холода и голода. Ведь на севере южной зимой теплее.

В Японии зимуют поморники из Антарктики, а на Соломоновых островах — бронзовые кукушки из Новой Зеландии. Многие американские птицы выводят птенцов в Патагонии, а от холодов ищут защиту на севере, в тропиках Нового Света.

Советский орнитолог профессор Л. А. Портенко встречал этих беженцев с юга даже в Арктике — на Чукотке и вблизи мыса Сердце-Камень. Все лето, с июля и по сентябрь, тысячные стаи тонкоклювых буревестников осаждали побережья северных морей. Осенью они вслед за нашими птицами полетели на юг. Наши нашли пристанище в Китае, Индии, а птицы-антиподы продолжали путь. Их не прельстили ни зеленые джунгли, ни серебристые пляжи тихоокеанских островов: они торопились на родину — в Тасманию. Туда возвращалась весна.

Тонкоклювые буревестники выводят птенцов на этом острове, а потом летят на север, пересекают экватор и через месяц после старта в Тасмании ловят уже креветок у берегов Японии. Но не задерживаются здесь, летят дальше вдоль Курильских островов к Камчатке, Алеутам и Аляске. Пересекают все Берингово море и вдоль западных берегов Северной Америки снова спускаются к югу. От Калифорнии поворачивают уже в открытый океан и вскоре замыкают свою знаменитую «тихоокеанскую петлю», приземляясь у по- кинутых южной осенью гнезд на скалах Тасмании. Каждая пара занимает свою старую нору (гнездятся буревестники в норах). Как птицы находят ее после столь долгого отсутствия? И зачем вообще так далеко улетали: разве мало рыбы в южном полушарии?

Пока наука бессильна нам это разъяснить.

Не понятно также, почему и многие тропические птицы, которым не угрожает ни холод, ни голод, выкормив птенцов, отправляются в далекие путешествия. Серый тиранн, например, — он похож немного на нашего сорокопута — каждый год посещает сельву Амазонки и возвращается обратно в Вест-Индию, когда приходит пора размножаться. Оропендолы из Панамы и белокрылые голуби из Мексики летят в обратном направлении — на север.

Не всегда, отправляясь в дальние края, пернатые мигранты употребляют в дело крылья. Многие птицы путешествуют пешком, например дикий индюк. Он только реки перелетает, а так всю дорогу до зимних квартир на юге сотни миль топает по земле. Родичи индюка — голубой граус и другие североамериканские куропатки следуют его примеру.

У нас самый отчаянный пешеход — коростель. Говорят, что большую часть пути от русских лугов до Южной Африки он проходит пешком. Однако никто этого не доказал.