Куда я без тебя?..(СИ)

   Майкл вернулся домой на следующее утро. Голодный, ужасно злой и не выспавшись. Грязный и в рваной одежде. Ночь он провел в лесу, сидя под деревом и глядя в черное небо. А сейчас Майкл не хотел видеть никого, не желал ни с кем разговаривать. Он хотел, чтобы его оставили в покое. Но больше всего он хотел, чтобы ему сообщили о том, что Мэган уехала. Потому что он не представлял, как снова встретится с ней. После того, как он отведал легчайший вкус ее губ, этих нежных, теплых губ, после всех тех признаний, что он сделал, он не знал, как жить дальше. Она не сказала ему ни одного слова в ответ. Мучимый сомнениями и страхами, Майклу и в голову не пришло то, что он попросту не дал ей возможности заговорить.

   Ему казалось, что он начинает сходить с ума. Он уже не знал, что делать и чего желать. Привычный образ жизни разлетелся на части. Ничто уже невозможно было склеить или починить. Он своими руками разрушил все, что когда-то мечтал иметь. А теперь...

   - Мистер Сомерс, какое счастье, что вы вернулись! Мы так сильно волновались за вас! - Рядом вырос дворецкий и обеспокоенно посмотрел на Майкла. - Вам приготовить ванну? Желаете покушать? Я мог бы...

   - Замолчи! - гневно рявкнул взбешенный Майкл, понимая, что ведет себя отвратительно, но ничего с собой поделать не мог. Роджерс верой и правдой служил ему, и Майкл не имел право вести себя с ним подобным образом. Сделав глубокий вдох, он уже более спокойно сказал: - Ничего не нужно. Просто оставьте меня одного... Я пойду к себе... - Он направился к лестнице, но застыл на первой ступени и, не оборачиваясь, спросил: - Миссис Сомерс... Мэган уехала?

   Как бы он ни готовил себя к этому, как бы ни хотел, чтобы она уехала, ему было мучительно больно подумать о том, что он действительно потерял ее.

   Дворецкий шагнул к нему.

   - Уехала? - удивленно переспросил Роджерс. - Нет, сэр, она никуда не уезжала. Ваша жена дома.

   Майкл тяжело вздохнул, понимая, что ему всё же придется встретиться с ней. Так не могло дальше продолжаться. Она должна объяснить ему причины своего внезапного порыва. Особенно после того, что он сказал ей. Она должна признаться, что ненавидит его. Должна упрекнуть его в том, как нечестно он поступил с ней. Что нарушил все договоренности. Что теперь его слово не стоило ничего. Майкл не представлял, как теперь жить с ней под одной крышей.

   - А где... где бабушка?

   - Она уехала.

   - Уехала? Куда? - удивленно спросил Майкл, схватившись за перила.

   - С гостями еще вчера. Вместе с миссис Хендрикс и ее дочерью поехала в Лондон. Разве она вам не говорила?

   Говорила? Бабушка всегда говорила ему, куда собирается, чтобы он не волновался за нее. И, возможно, она вчера предупреждала его об этом, но он не расслышал, слишком поглощенный своей женой.

   - Хорошо.

   С трудом ступая на дрожащих ногах, он поднялся на второй этаж и побрел к своей комнате. Он хотел сменить лохмотья, в которые превратилась его одежда. Проведя рукой по лицу, он обнаружил, что отросла довольно неприличная двухдневная щетина. В таком виде он никому не мог показаться на глаза. Особенно Мэган.

   Дойдя до дверей своей комнаты, он на секунду остановился и тяжело привалился к ней, вспомнив, как она сидела на его кровати. Как прикасалась к нему. Как поцеловала его. Боже, если бы не всё то, что разделяло их, Майкл ни за что не устоял бы перед ней! Она была его агонией, его болью, радостью и искуплением. Она была его всем, и теперь ему предстояло жить без нее.

   Майкл сжал челюсти, открыл дверь и вошел в комнату, погруженную в полумрак только потому, что кто-то не раздвинул тяжелые занавески. Захлопнув дверь, он вошел вглубь комнаты и остановился посередине. Растерянный и лишённый всего. Схватив полы рубашки и вытащив их из-за пояса панталон, он стал расстегивать пуговицы, решая, как ему быть дальше.

   Если Мэган уедет, а она должна уехать, потому что после всего они уже не смогут быть вместе, он тоже уедет. Он уедет из страны, уедет как можно дальше, чтобы потом не возникло желание вновь вернуться к ней. А ее попросит возвратиться обратно домой, потому что и дом, и всё его состояние принадлежали ей. Он давно переписал всё на нее, зная о своей скорой кончине. Будет лучше, если он окажется в какой-нибудь опасной экзотической стране, где его загрызет тигр, или он помрет от тропической болезни. Рано или поздно он всё равно умрет. Будет лучше, если это произойдет как можно раньше, чтобы хоть так освободить его от этой мучительной боли. И освободить Мэган от себя. От того, что он разрушил всю ее жизнь. И продолжал до сих пор это делать.

   Расстегнув, наконец, все пуговицы, он бросил на пол пыльную и рваную рубашку и устало провел рукой по лицу. Да, ему бы не помешало принять ванну, вот только...

   - Где ты был?

   Майкл подпрыгнул так резко, что чуть было не упал, и обернулся к голосу, который раздался прямо за его спиной. Голос, который он бы узнал из сотен миллионов.

   Голос, который он боялся никогда больше не услышать.

   - Мэган?