Куда идем мы – 5

— Ну что, мать! — панибратски поинтересовался он. — Проблемы в вашем поселке есть?

— Кому и ложкой в рот попасть — проблема! — охотно поддержала разговор староста. — Что вы умеете-то?

— Да все, что угодно! — скромно отрекомендовался Псих. — Мальчишка у нас по духовной части, если там панихиду отслужить или грехи отпустить — это к нему. А мы втроем по физической линии промышляем.

— В смысле? — подозрительно поинтересовалась староста.

— В смысле — изобьем для вас любого, можно даже двух, — любезно пояснил Псих и лучезарно улыбнулся. — За скромный прайс, разумеется. Мы тут, видите ли, поиздержались в дороге, а за просто так христарадничать и побираться совесть не велит. Заработать — это другое дело. Богоугодное.

— Да-да! Мы готовы поработать, — встрял в разговор все еще красный Четвертый. Монах жаждал реабилитироваться, ведь по плану должен был вести переговоры именно он. — Но всякий труд должен быть оплачен!

— Ну это, положим, ты, пацан, брешешь как собака, — рассеяно ответила староста, явно думая о чем-то о своем. — Кто же тебе такую дурь сказал-то? Если всякий труд оплачивать — денег не наберешься!

И с крестьянской рассудительностью разъяснила:

— Мало ли что тебе в твои ушибленные тестостероном мозги взбредет? Вдруг ты вон ту кучу камней на другой конец деревни перетащишь, а потом обратно. И что? Я работал, я устал, давайте деньги? Нет уж, хрена лысого! Оплачивать нужно только труд, от которого и другим польза есть, и то — при условии предварительной договоренности. Нет, вы, разумеется, можете и без договоренности потрудиться, я не возражаю. Но потом не жалуйтесь. Как говорят умные люди — уже оказанная услуга не стоит и гроша.

Псих бросил злобный взгляд на Четвертого, и тут же повернулся к старосте:

— Да нет, мы в тимуровцы не записывались, бесплатно работать не привыкли, нам лишнего не надо, но наше — отдай и не греши! Так что — есть у вас запрос на мордобитие, или мы дальше пойдем?

Староста тяжело вздохнула и поинтересовалась:

— Дорого берете?

Псих пожал плечами.

— Смотря за что. Ты, мать, рассказывай, кого ушатать надо, а мы посчитаем и прайс выставим.

Женщина выдающихся достоинств опять тяжело вздохнула и начала рассказ.

— У нас тут рядом — свалка. Но не просто помойка, а какой-то глобальный свальный грех. Раньше официально именовалась «Мусорный полигон 'Северный», но, если по-простому — это просто мега-свалка, куда целый Екатеринбург много-много лет весь свой срач свозил. Дед рассказывал — полигон все закрыть хотели, но никак не получалось. После того, как Система пришла и веселуха настала, о ней, разумеется, все забыли — а зря! Там какие-то свои брожения и бурления пошли и лет через пятьдесят на месте полигона уже какая-то зона для сталкеров образовалось, со своей глобальной экосистемой. Теперь это место просто Свалкой зовут. И все нормальные люди и демоны эту язву на теле Родины седьмой дорогой обходят — там такие порождения миазмов завелись и выкормились, что сожрут и косточек не сплюнут. Но наш Крутой — случай особый. Мы, почитай, впритирку к Свалке стоим, нам от нее никуда не деться. Вот наши мужики там и шарят потихоньку, с того и живут. Но не наглеют — ходят аккуратно, по краешку и глубоко не лезут.

Псих кивнул.

— Я рад за ваших мужиков, но проблема-то в чем? Если надо глубоко залезть, то это не к нам. Мы только на лицо ужасные, а с мозгами у нас все в порядке. Слышал я про эту вашу Свалку, тамошние обитатели, говорят, не то что честного демона — динозавра на бегу до костей обглодают.

— Да нет, — покачала головой староста. — Дураков в дальний поиск я и без вас нашла бы, вот уж что-то, а дураки на Руси никогда в дефиците не были. Проблема в другом. Мы-то туда ходим аккуратно, а вот тамошние обитатели такими условностями себя не ограничивают. Смекаете, к чему я веду?

— А, ну тогда все понятно, — закивал головой Жир, который до этого сидел молча и лишь пожирал глазами прелести старосты. — Походу, какое-то тамошнее чудо-юдо к вам в поселок обедать ходить повадилось. Так?

— Так, — кивнула староста, зло прищурив глаза. — Именно что повадилось. Приходит не часто, но зато как приходит — хоть святых выноси. Чисто как хорек в курятнике веселится. И, что самое печальное — промежутки между визитами у него все короче и короче становятся. Наши мужики попытались было его заломать — не сдюжили, только семерых добытчиков зазря положили. Сами, можно сказать, пир горой ему устроили, кучу еды с доставкой организовали. Вот мы и задумались после этого случая. По всему выходит — нам теперь или проблему эту как-то решать, или всем колхозом организовано с обжитого места сниматься и идти кочевать по белу свету, словно Будулаи какие… Народ и без того уже потихоньку разбегаться начал, кого дети и семьи по рукам-ногам не вяжут. Вот в такой вот мы жалостливой ситуации оказались.