Куда идем мы – 5

— Я бы сказал — многочисленные подкрепления.

— Да я это… Я с похмелья всю воду выпил.

— Ты издеваешься, Жир? Ты вообще хоть что-нибудь без мамки решить в состоянии? Или я все за тебя делать должен? А заклинания кто будет подготавливать — Пушкин?

— Фиксирую также наличие как минимум двух десятков магов, уровень силы пока неясен. Продолжаю наблюдение.

— Ладно, понял. Не псы, сам все решу.

— Не псы? Эй! Эй! — заорал Четвертый и даже начал ругаться. — Ты охренел, что ли? Псих, смотри, что он делает!

Свиноид, меж тем, отвернулся от всех, встал в угол с миской в руке и уже пытался одной рукой развязать пояс своего халата. В последнее время Жир взял привычку на стоянках ходить в синем восточном халате, укрепив тем самым Тота в подозрениях насчет «хитрой китайской свиньи».

— Эй, Жир, ты что — реально с головой поссорился?

— А что я сделаю? — огрызнулся свиноид, но теребить пояс перестал. — Где я тебе воду возьму?

— Прибыла группа богато одетых гражданских. Предводитель стражников бежит к ним, похоже — с докладом.

— Блин, времени, по ходу, совсем не осталось. Слушайте, но неужели ни у кого нет никакой жидкости, кроме этой… Биологической. Четвертый?

— У меня нет.

— Тот?

— У меня есть, — водный демон покинул свой наблюдательный пункт и вручил обезьяну небольшую фляжку, честно предупредив. — Только это не вода.

Обезьян понюхал, понимающе кивнул и кинул фляжку Жиру.

— Придется тебе, Четвертый, подышать спиртосодержащими парами. Ну да ничего, ты уже ребенок подрощенный, не помрешь.

— Вы издеваетесь? Меня же за пьянство оштрафуют!

— Уж лучше пусть несколько очков Святости снимут, чем печень вырежут. Тот, что там?

— Хозяин нашей гостиницы из двери выскочил. Руки кверху задрал, медленно идет к стражникам, громко орет: «А я здесь не при чем! А я здесь не при чем!».

— Дуремар недоделанный, — непонятно прокомментировал Псих и поинтересовался. — А начальство?

— Совещаются еще.

— Слава богу. Жир, ты скоро?

— Что ты меня постоянно дергаешь? Я, между прочим, боевой офицер, а не владелец бешбармачной, чтобы лепешки за две минуты раскатывать. Сейчас все сделаю, как только — так сразу!

— Поторопись, поросюнчик, на тебя с надеждой весь клан Штанских смотрит. Да что там клан — все прогрессивное земное человечество! Так, я закончил. Четвертый, быстро раздевайся и надевай мою одежду.

— А ты?

— А мне не надо.

— А это ничего, что ты его на полторы головы ниже? Ой халтура, ой не похож…

— Ты, блин, катай свою лепешку, а не каркай! Это не я его ниже, это он меня выше. Но меня практически никто не видел, а я, когда в Четвертого превращусь, буду его роста.

— Да, точно, затупил. Согласен, так может прокатить. Все! Готова лепешка.

— Все, досовещались, идут к нашей двери! Человек двадцать, по виду — все высокоуровневые бойцы. Начальство осталось на месте.

Обезьян быстро схватил глиняную лепешку, одним броском налепил ее на лицо Четвертого, который уже облачился в попугайский наряд Психа и громко крикнул: «Изменись».

Импровизированная маска тут же стала мордой Психа, а сам обезьян, звучно щелкнув пальцами, мгновенно превратился в Четвертого.

— Тот, блин, что там у тебя во фляжке было? — простонал бывший Четвертый. — Сивухой прет так, что я задохнусь!

И в это время раздался громкий и настойчивый стук в дверь.

— Кто там? — голосом Четвертого поинтересовался Псих.

— Именем светлейшего хана Набережных Челнов! Немедленно откройте дверь!

— Дерни за веревочку, — посоветовал переодетый Псих, — дверь и откроется.

— Что бы врешь? — обиженно спросили из-за двери чуть погодя. — Нет здесь никакой веревочки!

— Извините, я просто немножко испугался. Тот, открой, пожалуйста!

Водяной демон с присущей ему обстоятельностью отодвинул засов и в комнату ворвались пара десятков хаев.

— Кто здесь Штанский монах? — грозно поинтересовался предводитель.

— Я! — соврал Псих.

— Светлейший хан требует тебя к себе, и я уполномочен предложить тебе…

— Да, конечно, пойдемте, — Псевдочетвертый расплылся в улыбке идиота. — Светлейший хан, наверное, забыл что-то? Я ведь только что от него пришел. Пойдемте быстрее, нехорошо заставлять ждать.

Капитан стражи, которому не дали зачитать список условий, предлагаемые Четвертому в обмен на печень и сердце, даже немного обрадовался. «Ну и слава богу, — подумал он. — Пусть они сами его печень подарить просят. Я им кто — дипломат что ли? Переговорщик? Я, блин, стражник, мое дело — по печени бить, а не печень выпрашивать».

Не прошло и пятнадцати минут, как Лжечетвертого вновь завели в тронный зал «Тюбетейки».

Светлейший хан и его тесть так и сидели на своих престолах, оживленно беседуя.

— Светлейший хан, я вернулся! — радостным голосом прервал их беседу фальшивый монах. — Мне сказали, ты о чем-то хочешь поговорить со мною, бедным монахом?