Куда идем мы – 5

Паранойя обезьяна достигла пика, когда их повели представляться игумену. К тому времени Драка уже увели на конюшню, Четвертый переоделся в рясу для торжественных приемов и праздничных обрядов, оставшиеся паломники выстроились за ним в шеренгу, стараясь придать своим физиономиям благостный вид, а вся многочисленная монастырская братия толпилась за их спинами.

Наконец, двери открылись, и на высокое крыльцо величаво вышел монастырский игумен.

И тут паранойя Психа исчезла.

Потому, что превратилась в уверенность.

Ни медля ни секунды, он взмыл в воздух, крикнув на взлете:

— Гриф, висельник, ты-то куда? Из тебя игумен — как из Бычары модистка!

— Взять их! — зычно крикнул подчиненным игумен, тоже вертикально уходя на взлет. — А ну стоять, Мартышка!

Но Псих, как пуля быстрый, в небе голубом и чистом с ревом набирал высоту. Причем прямо по его курсу, чуть дальше стен монастыря, появилось зеркало портала — очевидно, там глушилка прыжков уже не работала.

Впрочем, игумен летел гораздо быстрее и неотвратимо нагонял обезьяна.

— Ах-ха-ха-ха! — злобно расхохотался он. — Ты действительно рассчитывал улететь от птицы, обезьянка ты блохастая⁈

И тут произошло неожиданное. Псих оглянулся, оценил обстановку и…

Бог его знает, что он там сделал и какое заклинание из своей легендарной коллекции использовал, но выглядело это так, как будто он включил турбо. Скорость примата рывком увеличилась практически вдвое, и стало понятно, что Псих успеет к порталу раньше.

Обезьян уже практически сбежал.

Понял это и игумен, помрачнел лицом и злобно крикнул:

— Держи на дорожку!

После чего махнул рукой вслед бежавшему.

Из широкого рукава догоняющего вылетел металлический шарик и с невероятной скоростью понесся к Психу. На подлете он превратился в огромную кастрюлю, которая накрыла собой обезьяна.

В портал Псих так и влетел — кувыркаясь в кастрюле с захлопнутой крышкой.

А игумен неспешно развернулся и полетел обратно.

Там было еще веселее — четверо местных монахов крепко держали Четвертого в парадной рясе. Предводитель паломников безрезультатно дергался, пытаясь высвободиться, и что-то неразборчиво кричал.

Остальные обитатели фальшивого монастыря столь же безрезультатно пытались завалить Жира и Тота. Свинья с сомом, сжав оружие в руках, стояли спина к спине и шаг за шагом пытались пробиться сквозь толпу, обступившую их со всех сторон, к выходу. И что-то у них получалось — к выходу они далеко не продвинулись, но с десяток демонов на перерождение уже отправили. Тела этих лузеров, угодивших под удар граблей и лопаты, без признаков жизни валялись под ногами паломников.

— О, боги, ну что за дебилы!.. — простонал игумен, извлекая дубинку, усеянную волчьими клыками. — Все самому делать приходится. Ну неужели нельзя на шаг вперед подумать?

Он опустился рядом с плененным Четвертым и громко крикнул:

— Эй, вы! Что башкой вертишь, свинья шелудивая, тебе говорю! Оружие на землю, руки в гору! А не то я вашего монашка прямо сейчас на перерождение отправлю.

Бойцы замерли на секунду. Потом Тот, не изменившись в лице, спокойно и аккуратно положил свою лопату. Жир же скрипнул зубами, глухо выматерился и с размаху швырнул грабли на землю.

— Кто бы знал, как меня задолбал этот хрустальный чемодан без ручки! — с неподдельной экспрессией заявил он, поднимая руки. — Опять из-за него в плену сидеть!

дер. Надеждинка

Муромцевский сектор

Омской локации.

56°24′ с. ш. 75°39′ в. д.

— Князь! Князь, поди сюда! Это тебе подарочек или как? Наверняка ведь по твою душу к нам во двор двадцатилитровую кастрюлю забросили? Да хватит мечом махать, подойди на секунду!

Над кастрюлей с заключенным в ней Психом стояла Лоча и громко кричала, призывая своего быкоголового мужа. Как всегда, новые кухонные девайсы первой обнаруживает хозяйка дома.

— Вы уж извините, что я без спроса, — раздался вдруг голос из кастрюли, — но дальний портал я скастовать никак не успевал, а в ближнем радиусе у меня ваша усадьба — единственное место, где меня гарантированно не съедят по прибытии. А вообще — правильно, невестка, зови этого бычару сюда. Есть у меня к нему пара вопросов.

— А что ты там сидишь, Хан? — раздался густой баритон подошедшего, наконец, быкоголового Князя. — Вылезай уже. Это, в конце концов, не очень вежливо — ходить в гости в кастрюле. Пусть даже незванным.

— Не могу, — честно признался Псих. — Прикинь, Ёви, я не могу вылезти из кастрюли. Поэтому ответь мне, мой старый друг, на один вопрос извне. Не глядя, так сказать, честно в глаза старому приятелю. Ты, бычара затихарившийся, знал? Знал, что наш с тобой друг юности Гриф, которому вообще-то еще сидеть не пересидеть, на самом деле тусит неподалеку, в Свердловской локации?